В классе Джанет разносились оглушительные вопли. Пока она пыталась читать лекцию про Парижский мирный договор, миссис Паченко ходила между рядами, прикладывая палец к губам и призывая отдельных учеников сесть наконец за парты и успокоиться. В заднем ряду несколько детей аплодировали еще одному, в футболке с изображением горящего черепа. Под одобрительные крики он оседлал парту верхом, словно байкер и мелкими толчками двигал ее вперед. «Ученики проявляют энтузиазм и хорошую коммуникацию друг с другом», — записала я в рапорте.
«Кевин!» — завопила Джанет, прикладывая толстые пальцы ко рту в форме рупора. — «Сядь и прижми свой зад, или будешь практиковаться в этом после уроков!» Кевин мгновенно прекратил свои скаковые упражнения, но едва Джанет отвернулась к доске, поднял парту и на цыпочках стал прокрадываться вперед, готовый в любой момент опустить ее и замереть. Миссис Паченко, наблюдавшая за тем, как ученик перерывает портфель в поисках домашнего задания, хотя всем было ясно, что его там нет, тоже ничего не замечала. Наконец, когда Кевин пересек границу самых передних парты и добрался почти до самой доски, Джанет заметила его. Она опустила на него глаза, обрамленные толстыми бифокальными стеклами. «Что с тобой не так?» — спросила она. — «У тебя муравьи в штанах?» Кевин тут же запрыгал на месте, изображая что ему невероятно щекотно, отчего по классу снова прокатился громовой хохот. Между делом я заметила, что поперек спины миссис Паченко красуется надпись «ВОЛОНТЕР», вышитая замысловатыми узорами на ее синем жилете. Обычно у ассистентов были простые бейджи на шее. У нее тоже висел такой. Жилет был ее собственной инициативой. Я представила печальную сцену: она сидит вечером дома в одиночестве, покорно скармливая ткань швейной машинке при свете настольной лампы, а Фрэнк с энтузиазмом зачитывает вслух ответы на академический оценочный тест.
Тем не менее, мой отзыв об уроке должен быть положительным и заслуживающим доверия. «Хотя возникают некоторые вопросы к управлению классом, миссис Фейнлог быстро восстанавливает внимание с помощью своего авторитета и чувства юмора», — продолжала сочинять я. — «Миссис Паченко, ассистент преподавателя, служит надежным помощником в поддержании порядка и организованности». К концу урока Джанет сдалась и уныло сидела за столом с выражением лица, будто у нее случился запор. Тем временем миссис Паченко, подчеркивая важность послешкольного чтения, зачитывала вслух выдержки из обновленного учебного плана, за который она взялась сразу, как только получила должность. «Если мы до пятницы не обсудим войну 1812-го года», — в ее голосе появились дрожащие нотки паники, — «Мы не успеем вовремя начать тему по Техасской революции».
