„Умеешь ездить на ручном управлении?“
Он помотал головой. „Я бы хотел. Я не умею водить совсем. Хотя я смогу брать уроки в феврале“.
„Что ж, придется дать тебе парочку уроков“, — заявила я. Эта идея, казалось, пришлась ему по нраву, хотя мое предложение не было совсем искренним. Следом последовало более серьезное. „Джек?“
„Да?“ Из-за его взволнованности мне было сложно оценить степень его готовности.
„Можешь меня потрогать. Везде, где захочешь, пока мы едем. Окна тонированные“. Он сглотнул, набираясь духу, и на секунду поглядел прямо перед собой, потирая вспотевшие ладони о штаны.
„Окей“, — он кивнул. Положив мокрую руку на мое голое колено, он замер на целую минуту. Затем его пальцы стали медленно двигаться сначала в одном, потом в другом направлении, постепенно поднимаясь вверх по бедру. Я застонала, но мой восторг слегка пошатнулся, когда мы проехали мимо плаката против абортов, затем рекламы фирмы по ремонту канализаций, на логотипе которой был нарисован антропоморфный вантуз. Я тяжело вздохнула, — нам с Джеком нужно было свое собственное шоссе, лишенное напоминаний о пошлости окружающей действительности. Даже ржавые развалюхи, мимо которых мы проносились, казались зловещими напоминаниями о том, что мое время с Джеком, наши тела, и все, что известно человечеству, неизбежно разрушится и сгниет.
Я подвинулась на сиденье вперед, чтобы его пальцы приблизились к моей промежности, так что мне пришлось раздвинуть и согнуть ноги и сгорбиться перед рулем в позе краба. Я напомнила себе о том, что нельзя напугать его излишней внезапностью; вместо этого я высоко оценила сдержанность его действий. „Очень приятно, Джек“. Я бросила на него украдкой быстрый взгляд, когда взглянула через сиденья назад, чтобы перестроиться в другой ряд и выехать на шоссе. Его глаза были прикованы к моим поднятым коленям. Ни разу за всю дорогу он не спросил куда мы едем. У него было прекрасное чувство того, что сейчас несущественно.
Наконец его пальцы нашли ритм, при котором я едва сдерживалась, чтобы не закрыть глаза от удовольствия, но оно вскоре увяло из-за отвлекающей дороги. Я не ощущала того, что управляю машиной, и даже не совсем понимала, куда мы едем. Вместо этого, мне казалось, что автомобиль запрограммирован, чтобы отвезти нас в приватное место, и мне нужно было только следовать его маршруту. Каждый раз, когда скользкие пальцы Джека начинали массировать мою ногу, я подавляла желание остановиться тут же на обочине. Я знала, что стратегия должна преобладать над желанием еще некоторое время — то что мы собирались сделать было слишком опасно, и импульсивные решения могут отворить дверь перед новыми непредвиденными опасностями. Я временно обуздала свои потребности и продолжила ехать до запланированного съезда, делая каждый нужный поворот, чтобы добраться до моего затерянного мира. Мелкая дрожь Джека переросла в тряску. „Ты замерз?“ — спросила я. Казалось, он не знал, как ответить.
