«Милая», — позвал он издали, увидев что я возвращаюсь. — «Представь, они называют это „гигантские голубые шары“»! Я улыбнулась ему с благодарным выражением, насколько это было возможно при моих мыслях, выражающих: «Ты мне отвратителен, и я только что устлала мою шейку матки бумагой с именем мальчика-подростка».
Джек уже прошел проверку на отсутствие внешних признаков принадлежности христианству, и я начала разрабатывать планы персональных эссе и классных заданий, которые должны были дать мне больше личной информации о нем.
«Сегодня я хочу», — объявила я, — «Чтобы вы уделили десять минут и написали о знаменитости, которую считаете самой привлекательной. Используйте всю силу описательного жанра — представьте что никогда раньше не видели его или ее».
Большинство ответов парней так или иначе вращались вокруг ягодиц реальных звезд, но Джек был уклончив. «У меня нет по-настоящему любимой звезды» — написал он. «Обычно, если фильм хороший, то мне нравится и главная героиня в нем, или, если это певица, и мне нравится песня и видео, то и она тоже привлекательна». В пятницу первой учебной недели после каникул я решила оставить его после занятий, чтобы расспросить про отсутствие подробностей. В выходные я планировала отправиться по магазинам и хотела удовлетворить его предпочтения.
Когда я подозвала его, он махнул рукой своим друзьям, прощаясь, — хороший знак — решила я, убеждаясь, что они не будут ждать его на улице. Он медленно приблизился к моему столу. Его руки цеплялись за лямки рюкзака так крепко, будто это был парашют.
«Я бы хотела обсудить с тобой твое сочинение, ты не против немного подождать с обедом?»
Он смотрел в землю, рисуя носками кроссовок линию на плитке. Он кивнул. Кричащий стиль кроссовок делал его ноги кажущимися еще тоньше — казалось, в его теле нет ни одной унции веса, которая не была бы ему жизненно необходимой. Мне понравилось, как его шорты-карго опасно приспустились и держались лишь на тазовых костях, так что, без сомнения, легко упали бы вниз при малейшем усилии. Его коленные чашечки, едва виднеющиеся из-под штанин, оставили бы почти идеально круглые следы, если бы он встал на колени в песок.
«Ну, как проходит твой год? Какие у тебя еще предметы?» — Гораздо больше мне хотелось спросить: «Когда ты последний раз делал это с собой?»
Пожав плечами, он наконец поднял взгляд на меня. — «Обычные. Биология, мировая история…»
«Миссис Фейнлог», — я хохотнула. — «Бог мой, извини».
