– Ну… это…
– Нет, нет, Андрей, я имею в виду сейчас любовь человеческую, настоящую взаимную любовь между мужчиной и женщиной. В такую светлую, знаете ли, и обязательно честную! Честную до самых сокровенных глубин души, до самой-самой потаённой клеточки мечущегося естества. В такую, чтобы раз и навсегда, чтобы повсюду вместе, чтобы глаза в глаза все отведённые Богом дни, и чтобы сердце в сердце! И чтобы даже в конце пути… Чтобы…
Замечаю, что голос её слегка дрожит. Она берёт в руки книгу и поднимает на меня свои удивительные оленьи глаза. Моментально мой лоб покрывается испариной, а сердце замирает…
– Андрей, вы читали когда-нибудь Эмиля Верхарна?
– Нет, признаюсь честно, даже не слышал о таком авторе…
– Ну, тогда разрешите, я вас с ним познакомлю? Сейчас найду что-нибудь эдакое, чтобы запомнилось вам…
Её тонкие пальцы бережно перелистывают затёртые страницы. Беспорядочно прыгает золотая бабочка, и я любуюсь бордовым наполнением рубинов на её тонких причудливых крылышках. На секунду мне кажется, что это капли свежей крови… Бабочка замирает.
– Вот, пожалуй… Слушайте, Андрей…
Некоторое время между нами висит тишина, затем после глубокого вздоха медленно, таинственным шёпотом звучит обещанное:
«Когда мои глаза закроешь ты навек,
Коснись их долгим-долгим поцелуем —
Тебе расскажет взгляд последний, чем волнуем
Безмерно любящий пред смертью человек.
И светит надо мной пусть факел гробовой.
Склони твои черты печальные. Нет силы.
Чтоб их стереть во мне. И в сумраке могилы
Я в сердце сохраню прекрасный образ твой.
И я хочу пред тем, как заколотят гроб,
С тобою быть, клонясь к подушкам белым.
И ты в последний раз прильнешь ко мне всем телом
И поцелуешь мой усталый лоб.
И после, отойдя в далекие концы,
Я унесу с собой любовь живую,
И даже через лед, через кору земную
Почувствуют огонь другие мертвецы…»
И вот уже рука в руке, и глаза в глаза… И вот они, сумасшедшие минуты триумфа растерянности и неопределённости. И вот оно, тёплое кричащее сердце, зовущее в несуществующий чужой мир, в омут нескончаемой щедрой нежности, и родившейся внезапно вдруг привязанности. И наплевать на завтра! Главное то, что происходит сейчас! Я не желаю отпускать возникшее волшебство случайности! Я пытаюсь изо всех сил схватить его покрепче и удержать для себя, для своего будущего, для достижения состояния некоего необъяснимого благополучия, внутреннего комфорта и уверенности. Я уже совершенно непреодолимо желаю чувствовать так, как чувствует и верит женщина, находящаяся сейчас передо мной, совсем близко. К чёрту всё, что происходило вчера! Уехать, убежать от прошлой жизни, всё равно куда, абсолютно всё равно! Бросить, оставить всё, избавиться наконец от опостылевшей оскомины скупых серых будней! Любовь… Любовь… Видимо она всё-таки есть, видимо существует! Вот такая, как у Верхарна, такая, чтобы навсегда и чтобы один воздух на двоих. И чтобы до сладкой боли, до испепеляющего истощения в душе. Чтобы диким криком ночной птицы при каждой недолгой разлуке. Чтобы честно, честно до слёз…
