Шарль — один из сильных мира сего. Он награжден орденом Почетного легиона, есть у него и другие награды. К такому влиятельному солидному человеку не просто прислушаются, ему все послушны! Он хозяин жизни в полном смысле слова. Ему не только многое принадлежит — ему многие повинуются. Да, между нами существуют разногласия (согласия никогда и не было, увы). Да, теперь мы редко общаемся, фактически живем врозь. Но я по-прежнему его супруга, мать его детей. Оберегать меня — его святая обязанность. Хотя бы перед самим собой.
Но Шарль не обнял меня и не защитил. Он холодно отстранился.
— Бедняжка, теперь для всех очевидно, что ты сошла с ума, — произнес он с презрением.
От неожиданности у меня пресеклось дыхание, внутри все перевернулось. «Ты сошла с ума», — заявил мой муж!
Он отвернулся и заговорил с завучем:
— Поверьте, я глубоко сожалею о случившемся. Мы с вами оказались в сущем аду. Будем же поддерживать друг друга. Я признаю справедливость любых административных взысканий. Когда от родителей поступит жалоба, мой адвокат постарается все уладить в интересах коллежа. Заверьте директора в моей готовности вам помочь. Прошу лишь об одном: постарайтесь, чтобы скандал не разгорелся. Я ведь могу рассчитывать на вашу деликатность? — Муж грубо схватил меня за руку. — Поторопись, выйдем через заднюю дверь. Быстрее! Или ты полагаешь, что у меня только и дел, что возиться с полоумной женой? По твоей милости я пропустил очень важное совещание. Боже! О чем ты только думала? Как могла так унизить меня, предать, выставить на посмешище? Неужели ты задумала пустить мою карьеру под откос?
Я смотрела на него, окаменев, и не верила собственным ушам. Карьера? Унижение? Посмешище? Рушится вся моя жизнь, а он толкует о своей репутации, об общественном мнении, о врагах, которые не преминут воспользоваться моим промахом. Его ни в коей мере не интересовали причины моего поступка. Он даже не спросил, почему я дала ученику пощечину. Не почувствовал, что я миновала последний предел. Не попытался оправдать меня. Для него я виновна априори.
Машина затормозила перед домом. Он оставил меня у дверей, будто ненужный громоздкий чемодан.
— Я вызвал врача. Он обещал прийти в первой половине дня.
— А ты разве не останешься? Куда ты едешь?
— Мне что, и дальше нянчиться с тобой? Я еду тушить пожар, который ты учинила. До выборов осталось три месяца, и я вовсе не хочу, чтобы мое имя изваляли в грязи. Вероятно, происки оппозиции тебя не волнуют? Заметно! В газетах появятся заголовки: «Жена Ламбера слетела с катушек! Она искалечила ученика. Она невменяема!» Сколько времени и денег уйдет на то, чтобы замять скандал! Кто, по-твоему, будет умасливать директора и родителей мальчика? Хоть бы они согласились на переговоры! Посмотрим, насколько серьезны его телесные повреждения. Из-за тебя сплошные убытки, расходы, неприятности… Так что позволь доверить твою драгоценную персону первоклассному специалисту и удалиться. Я еду прибирать за тобой, дорогая!
