При правлении, возглавляемом генералом Крыловым, Путиловский завод вышел на полутысячный рубеж по выпуску орудий в месяц. Таким образом, вопрос из формы: «Сколько можете?» — был переведен в категорическое утверждение: «Сколько надо!» И потому-то, в частности, в ходе знаменитого Брусиловского прорыва «противник, дрогнувший и побежавший, увидел перед собой преображенную русскую армию».
Столь мощный подъем производства произошел даже вопреки второму вещему сну, навеянному Манусом Распутину. И этот сон содержал предсказание того, что по нужно накладывать секвестр на Путиловский завод. Естественно, что сон был передан по такой инстанции: Манус — Распутин — Александра Федоровна — Николай Второй. Но сон этот, к счастью многих русских солдат, был не в руку.
В январе 1916 года «Запиской», представленной такими русскими учеными, как Б.Б. Голицын, И.А. Рыкачев, В.А. Стеклов, Алексей Николаевич Крылов был рекомендован в ординарные члены Российской академии наук по специальности «математическая физика».
2 апреля 1916 года Крылов единогласно был избран, а 21 мая того же года утвержден действительным членом академии. Об этом акте было объявлено по флоту 2 июня 1916 года. В том же приказе извещалось, что Крылов оставлен профессором Морской академии.
Вслед за избранием новый академик в соответствии с его званиями был рекомендован на должности директора обсерватории и начальника Главного военно-метеорологического управления.
Протестуя как против первого, так и второго назначения: «Какой я метеоролог, я — кораблестроитель», — Алексей Николаевич был вынужден подчиниться им «ввиду военных обстоятельств».
Престижные должности в конце концов были оставлены по-крыловски безболезненно и для него, и для военной метеорологии. Не желая быть в «роли механического штемпеля, которым стукают по бумагам», Крылов остался самим собой. Подчинившись уговорам непременного секретаря академии и обстоятельствам военного времени, то есть приказу, он все-таки недоумевал про себя: «Что же это за наука такая, возглавлять которую должен одновременно и академик и генерал?»
Крылов пригласил к себе синоптика, одного из младших сотрудников обсерватории, и попросил:
— Будьте любезны представить мне справку о погоде близ мыса Финистере 14 марта 1913 года.
Ничего не подозревавший подчиненный, просмотрев синоптические карты, истребованную справку составил. Удивленный начальник прочитал резюме точного документа: «В означенный день была ясная погода и почти полный штиль».
