Все так почти и вышло: пройдя незамеченными изломанным курсом Черное море, крейсер и другие корабли начали готовиться к нанесению своего страшного удара по предпасхальной Одессе. Крейсеру «Меджидие» оставалось пройти всего несколько миль, как вдруг…
О том, что должно было произойти с турецким кораблем, письменно изложено 30 марта 1910 года. Именно этим днем генерал-майор Крылов датировал свой секретный рапорт об организации широких опытов по минным заграждениям. В рапорте он, в частности, писал: «Оружие это быстро совершенствуется… Испытаниями прошлых лет, произведенными далеко не в достаточной степени, достигнуты улучшения в минах».
Этому рапорту предшествовала исследовательская работа Крылова «О равновесии шаровой мины на течении», которую он исполнил по предложению минного отдела МТК. Исследование отвечало на следующие вопросы: в каком положении будет находиться мина на течении; какую форму примет минреп; какова зависимость между длиной минрепа, плавучестью мины и глубиной ее погружения при разных скоростях течения.
Получив исчерпывающие ответы, русские моряки-минеры сделали все, чтобы грозное оружие стало наиболее эффективным.
Да, Одесса не располагала средствами отражения намечавшегося нападения турецкого крейсера — не было ни боевых кораблей, ни береговых батарей, чтобы сорвать замысел вражеского командования. Оно все предусмотрело, снаряжая свой лучший крейсер в разбойничий набег. Не знало оно лишь о том, что незадолго до экспедиции около Одессы активно потрудился налетовский подводный минный заградитель «Краб».
…Всего несколько миль отделяло «Меджидие» от исходной позиции для артогня, как вдруг…
«В начале войны лишь одна мина представляла опасность — мина русская». Это признание командира германской подводной лодки мог бы более живописно повторить и командир турецкого крейсера «Меджидие».
Мгновенно осознав, что тщательно подготовленная операция сорвана коварным русским оружием, он приказал команде спасаться за правым бортом, а командиру миноносца сопровождения изготовиться к пуску торпеды в левый борт крейсера, чтобы разрушений на нем было побольше.
Мелководье одесской акватории Черного моря не укрыло турецкий крейсер своими волнами, палубными надстройками он маячил над ними. Это был приз. Поднять и восстановить боевой трофей — такое престижное приказание последовало РОПиТу, выполнявшему роль вспомогательных сил на море. Крейсер «Меджидие» был поднят и пробуксирован в Одессу, где его ввели в док ропитовского завода. Вслед за этим последовал другой приказ морского министерства: ввести трофейный крейсер в боевой строй Черноморского флота под названием «Прут», переоснастить артиллерию корабля на орудия калибром в 130 миллиметров. Срок для исполнения приказания давался невероятно жесткий — три недели. Ропитовские адмиралтейцы всполошились: невыполнение приказа в военное время, как известно, сурово наказывается, а выполнить приказ в 21 день немыслимо.
