Я присел на кровать. Было страшно жарко, и я весь вспотел, хотя этого и не замечал.
«Знай же, мне сильно нездоровится», — сказала затем Мина. — У меня больные почки, особенно я это ощущаю, когда сплю на боку. К тому же я виду нездоровый образ жизни. Но в этом году я побывала на море и сейчас я чувствую себя несколько лучше. В моем состоянии нужно постоянно находиться на свежем воздухе.
Таинственные жалюзи были спущены и плотно закрыты. Так что в комнату совершенно не проникали посторонние звуки.
«Что с тобой?» — взволнованно спросила Мина и взяла меня за руку. Не отрывая головы от подушки, она пристально глядела на меня своими огромными глазами. Чтобы выразить волнение, охватившее меня, я сжал ее пальцы.
«Какое тебе до меня дело?» — спросила она тихо. — «Всё уже кануло в лету, точно также как и Вогера (городок в Италии). К тому же, ты уже, пожалуй, и женат».
Я отрицательно покачал головой. — «Я ни за что на свете не пришел бы сюда».
«Бедняжка», — вымолвила Мина, резко приподнявшись на локте. «Ты искал просто женщину».
«Я её всегда ищу», — ответил я.
Но Мина меня уже не слушала. «Какими мы все же глупыми были!» — заметила она. — «Однако, я совершенно не сожалею о том лете. А ты?»
— Я только сожалею, что нам пришлось расстаться той зимой.
Мина рассмеялась тем нежным смехом, который я уже так давно не слышал.
— О, Мина!
— Будь благоразумным, я — больна!
— Разреши, по крайней мере, хоть раз тебя поцеловать.
— Но тебе придется в таком случае целовать уже Мануэлу.
— Мина.
— А теперь — до завтра, до встречи. Вернее до завтрашнего утра. Может быть, я смогу выйти. Ведь и тебе тоже неприятно видеться со мной здесь?
Теперь, когда все уже в прошлом, я постоянно сожалею, что меня не было подле нее в тот злополучный день, и, что я не смог помешать ей, ступить на этот путь. Но даже и сегодня, я задаю себе один и тот же вопрос: «А. что если этого она захотела сама?»
Чтобы как-то скрыть нервное подергивание губ, я закурил. «Знаешь, я тоже сейчас курю», — заметила Мина.
Мы закурили вместе и продолжили беседу. Когда я поворачивался в её сторону, я видел, что она лежит на спине и не сводит с меня глаз. Я старался не глядеть в сторону умывальника, заваленного полотенцами и какими-то склянками. При виде всего этого я потихоньку начал терять дар речи. Я заметил также, что на полу валялась какая-то большая бутылка фиолетового цвета.
«Поцелуй меня Гвидо, как когда-то ты целовал меня», — неожиданно попросила меня Мина. Я приблизился к ней, обхватил ее руками за щеки, и, собравшись с духом, поцеловал её. Мина прожурчала мне в губы: «Ты совсем не изменился, горяч как лето, Гвидо», — и тут же отстранилась.
