Утром прилетели австрийские аэропланы с крестами на крыльях, обстреляли из пулемета отступающий обоз. Мертвое пространство при вертикальной стрельбе огромное, прицельное попадание почти невозможно. Пострадала одна лошадь, среди людей не было не только убитых, но и раненных, тем не менее страх всех парализовал – стреляют сверху, бежать некуда. Иногда моральный урон страшнее физического.
– Пане, русские насовсем из Галиции уходят? – спрашивают жители с живейшим интересом.
В Збараже расположились на ночь в парке, окружающем замок местного магната. Заросший ряской пруд напомнил Синие Ключи. Челюсти немедленно свело судорогой, почти час не мог говорить. Прав Петр Ефимович, уездный доктор? Если вдруг останусь жив я и научная медицина, надо бы исследовать данный феномен подробнее и написать статью. Электрическая природа или химическая?.. Связи и никаких вестей по-прежнему не было, только через двое суток к нам случайно прибился заблудившийся телефонист бежавшего штаба 3й дивизии.
Все растеряны и озлоблены.
– Большевистская агитация и германские шпионы, – говорят офицеры.
– Все нарочно, – говорят солдаты. – Происки контрреволюции. Штабные устроили отступление, чтобы лишить солдат гражданских прав.
Начальник дивизии (умный и честный служака), вернувшийся из командировки и не нашедший свой бежавший в тыл штаб, молчит и остервенело сбивает стеком головки чертополоха.
Когда мы вошли в Тарнополь, тарнопольский гарнизон как раз начал удирать. Обозы, химические команды, автомобильные части. Удирали наспех, бросая имущество. При этом у солдат хватало времени громить магазины. К ним присоединилось и несколько офицеров. Справедливости ради – только офицеры военного времени, кадровые офицеры, напротив, пытались погромы предотвратить, кое-кто даже с оружием в руках защищал жителей домов, в которых они квартировали.
Солдаты чуть не руками ломали железные решетки. Разгромили винокуренные склады, растащили все – мануфактуру, канцелярские принадлежности, скобяные товары, бумагу… Раж все нарастал, уже не слишком похожие на людей персонажи врывались в дома, тащили ковры, посуду, подушки и перины. Пух летал по дворам. Повсюду крики: бей жидов! Если бы не страх перед немцами – быть погрому.
Когда большая часть обозов и пехоты ушла, жители осмелели. Бросали из окон камни, выливали на головы солдат помои, бросали горшки с нечистотами, кое-где даже стреляли. Занятно, что в результате одерьмованными оказались практически все офицеры, которые задержались, стараясь охранить местных от солдатского произвола. С проклятьями они бросались с шашками наголо в квартиры, те, конечно, заперты. Отдавали приказ солдатам. Те – с энтузиазмом ломали, грабили, потом поджигали дома.
