Степан наблюдал, не сливаясь покуда с общей массой. Ему не хватало еще кого-то штриха.
Когда прибыл в полк, сразу же отчитался на заседании полкового комитета о съезде. Общая реакция солдат была такая же, как и у самого Степана, разочарование: слов много, а с землей и миром так ничего и не решили!
После заседания писарь вручил Степану два пришедших на его имя письма. Одно было от сестры – длинное и цветистое, с поклонами, благодарностями, пожеланиями и сообщением о том, что устроились в Черемошне неплохо, заделали кое-как щели в дому и сараях, купили телочку, кур и двух коз. Возделывают огород, а Иван, хоть и без ноги, но какую-то работу уже имеет по своему механическому делу, в том числе и в Синих Ключах. Главная забота – как можно скорее перестелить крышу, потому как вовсе сгнила.
Второе письмо – от Любовь Николаевны Кантакузиной. Оно вышло коротким, всего одна строка.
«Степка, возвращайся скорей. Ты мне нужен. Люша.»
Степан аккуратно свернул оба письма, убрал за пазуху. И как-то враз понял, что – пора.
* * *
Глава 10,
В которой Энни Таккер принимает решение, товарищ Январев заканчивает свою армейскую карьеру, а Макс Лиховцев посещает Синие Ключи и завидует статуям.
– Стало быть, ты уверен, что из России надо уезжать?
Анна Львовна Таккер сидела в кресле напротив письменного стола и смотрела в распахнутое окно. За окном, на мостовой, играл с мусором ветер – сухой, жаркий и колючий. Казалось, он был и в комнате – обдавал жаром лица, сыпал за шиворот колкий песок, торопил вскочить и бежать… Зачем? Куда?
– Я уже объяснял тебе и готов, если угодно, снова… – Майкл не добавил «darling», и она сразу остро это отметила, хотя, кажется, давно пора было привыкнуть. Впрочем, отметив, не подала вида. Они так ни разу и не объяснились. Видимо, он был слишком занят бизнесом.
– Everything will collapse so soon (все рухнет очень скоро), – продолжал Таккер, легко перейдя на английский; родной язык, несмотря на отчетливый и неистребимый выговор кокни, звучал у него удивительно безэмоционально. И не возникало никаких сомнений в том, что все именно так, как он говорит, и есть.
Билеты на поезд до Петербурга и дальше – на Гельсингфорс и Ставангер заказаны. Заграничные паспорта готовы. Мария Габриэловна закончила все приготовления и может ехать хоть завтра. Значит, завтра и надо ехать.
– С детьми – осенью по Скандинавии? С Аморе, которая кашляла все лето? Нет-нет, я знаю, что ты скажешь: морем слишком опасно, немцы топят английские корабли… Это все я понимаю. Не понимаю другого: почему ты так уверен, что Россия рухнет в ничто? Против того, что – рухнет, я тоже не возражаю. Но…
