— Вообще-то, — сказала она мне, — для таких случаев нужно бы специальное приспособление — вроде большого герметичного мешка. Если, конечно, в космос все-таки продолжат летать...
— Поторапливайтесь! — прервал ее Мак-Гайр.
Пока мы осторожно натягивали скафандр на командора, глаза Кэти несколько раз встретились с моими — казалось, она хочет что-то сказать, но никак не решается. Наконец я приладил шлем и отрегулировал подачу кислорода. Мардж облегченно вздохнула:
— Ну, вроде всё. Понесли...
Мы перетащили Германа в шлюз и, усадив на «космический мотоцикл» (маленькое кресло с реактивным двигателем, которым пользовались при выходе в открытый космос), тщательно зафиксировали ремнями. Свою сумку я тоже привязал к «мотоциклу».
— Я вам пока не нужна? — спросила Кэти. — Может, летите тогда, а я пойду соберу шмотки?
— Давай, — ответила Мардж. — Возьмешь мой реактивный ранец — он снаружи, возле люка.
Кэти вышла из шлюзовой камеры, немного помедлила, обернулась и помахала нам рукой. Затем, странно округлив глаза, она через силу улыбнулась и произнесла короткое, всего из двух слогов, слово. Слово, бесповоротный смысл которого дошел до меня лишь когда мы были уже на полпути к «Верности», а крышка выходного люка давно за нами захлопнулась.
— Про-щай!..
Кэти в упор смотрела на нас с доброго десятка экранов. Темные волосы, обычно перехваченные лентой, сейчас были распущены и свободно лежали на плечах. Похоже, она все-таки плакала, но взгляд ее был тверд и решителен — лишь грудь так и ходила ходуном под серым комбинезоном.
— Перт, какого дьявола ты еще там? Чем ты занимаешься? — угрюмо поинтересовался Мак-Гайр. Он выглядел усталым и больным. Мак сильно растолстел за время полета, его волосы поседели и поредели, а лицо, изборожденное глубокими морщинами, украсилось дополнительным подбородком. На Земле он был гораздо привлекательнее.
— Давай быстрей! — Мак старался говорить спокойно. — У нас почти нет времени!
— Я остаюсь здесь, — ответила Кэти. — Да и все равно уже поздно, я не успею даже надеть скафандр.
Мак-Гайр закрыл усталые, налитые кровью глаза.
— Почему? — негромко спросил он.
Кэти улыбнулась нам со всех экранов и сказала:
— Твой корабль слишком мал для шестерых.
— Черт побери! — Мак сорвался на визг. — Нам пришлось бы просто меньше двигаться и больше спать! — Он помахал рукой перед лицом, словно разгоняя дым. — Кэти, все кончено. Ты не вернешься с нами.
— Я знаю.
Все молчали. У Айсмингера отвисла челюсть.
