АМЕДЕО. Тоже такие! Мне вот сейчас на работу. Что, я теперь голодный должен идти? (В бешенстве.) Я не хочу, чтобы трогали мою еду, черт подери! (Бьет кулаком по столу.) Теперь понятно, кто это делает! Я ведь к чужому не прикасаюсь. Посмотрите, сейчас я все вдребезги разнесу!
Дженнаро поднимает занавеску своей каморки и появляется в рубашке, в незастегнутых штанах с болтающимися подтяжками. Ему лет пятьдесят, лицо худое, истощенное, но ясное, как у честного человека, который, однако, многому научился в нужде и невзгодах…
ДЖЕННАРО. Ну-ну, перестань. Чего ты там разнесешь? Я действительно не помню! А ты уже целый спектакль устраиваешь!
АМЕДЕО. И устрою… Я остался голодный!
ДЖЕННАРО. Макарон-то было вот столечко… (Показывает, сколько было макарон.)
АМЕДЕО. Нет, была полная тарелка! (Делает резкое движение, показывая, что было с верхом.)
В это время Дженнаро берет кусок хлеба и начинает отщипывать от него. Амедео грубо вырывает.
Это мой хлеб!
ДЖЕННАРО (опешив от такой резкости сына). Ну и возьми его себе… Хороша сыновняя любовь!
АМЕДЕО. А вы что, съели мои макароны из отцовской любви? Вот он, весь хлеб! (Показывает кусок хлеба воображаемом у свидетелю.) Видели? Попробуйте-ка с этим кусочком протянуть до полудня!.. (Потом, словно приняв давно обдуманное решение.) Нет, я уйду, уйду из дому. (Направляясь к двери слева, возмущенно.) Тут даже спрятать ничего нельзя… (Уходит.)
ДЖЕННАРО(немного уязвленный). Он прав… Но я действительно не помню… (Возвращается в свою каморку.)
За дверью голоса. Голос Амалии: «Но простите, донна Пеппенелла, разве я вам не говорила?» Голос Пеппенеллы: «Вы очень хорошо сделали!»
Мария Розария уходит в дверь справа. В это время с улицы входит Амалия, за ней следует Пеппенелла. Амалия — женщина лет тридцати восьми, еще красивая. По ее манере говорить, но тону и жестам сразу видно, что у нее решительный характер и она привыкла всеми командовать. Ее одежда весьма проста, ничего лишнего. Только чулки из чистого шелка могут навести па мысль о том, что ей не чуждо тщеславие. У нее. живые, быстрые глаза: все видят и все замечают. Она отдает себе отчет в своих действиях, даже когда ей приходится нарушать общепринятые нормы поведения. Это женщина жадная и непреклонная в том, что касается дел, умеет маскировать свое несогласие с чем-либо любезными словами, давая, однако, понять свое отношение ироническим взглядом. Сейчас она в возбужденном, разгневанном состоянии.
