МАРИЯ РОЗАРИЯ(иронически). Вы? Да когда вам было думать обо мне? Когда? А о вашем Красавчике кто бы стал думать? Я?
АМАЛИЯ(еле сдерживая ярость). Нет, вы видали?.. Я тебе еще раз объясняю… Мы с Красавчиком составляем компанию но купле — продаже… И эти дела тебя не касаются! (Внезапно выходит из себя, зло.) А за собой я сама посмотрю, поняла? Ты лучше говори… выкладывай. (Идет в глубь сцены и прикрывает дверь.) Когда… Где?
МАРИЯ РОЗАРИЯ(обращаясь с матерью, как с равной, кричит, глядя ей в глаза). Тут!.. Я его приводила сюда!.. Когда вы вечером совершали прогулки и устраивали вечеринки с Красавчиком…
АМАЛИЯ(в изумлении). Здесь? В моем доме? Дрянь ты этакая! II тебе не стыдно говорить это матери в глаза?! Да ты недостойна называть меня матерью! Я тебя своими ногами растопчу… Я из тебя лепешку сделаю…
МАРИЯ РОЗАРИЯ (не сдается). Позовите Красавчика… Скажите ему, чтобы и он пришел бить меня… Все равно уж вы ему дали это право.
АМАЛИЯ(с трудом сдерживается, чтобы не услышали в переулке). Распутница! Да, распутница!
МАРИЯ РОЗАРИЯ(указывая пальцем па мать). Такая же, как и вы…
АМАЛИЯ(вне себя). Я убью тебя, слышишь ты? (Решительно идет к Марии Розарии, которая, увидев, какой оборот приняло дело, убегает направо, преследуемая матерью.)
За сценой ссора принимает еще более агрессивный характер. Слышно как МарияРозария увертывается от ударов. Между тем в переулке начинается движение: слышны голоса. Произошло что-то необычное. Различаются слова: «Ну да, это он!», «Привет…», «Наконец-то…», «Дон Дженни, здравствуйте!», «Вот он, дон Дженнаро». Голоса заполняют весь переулок, словно в праздничный день. Один голос заглушает остальные: «Дон Дженна, а мы все здесь думали, что вы умерли». Затем слышен взволнованный голос Дженнаро: «А я вот жив и вернулся!» Хор приветствий и восклицаний не умолкает, в это время с улицы входит Аделаида с видом человека, желающего сообщить нечто неожиданное и важное. Не видя никого, кричит.
АДЕЛАИДА. Донн'Ама, донн'Ама!
АМАЛИЯ(привлеченная голосами в переулке и необычным топом Аделаиды, входит из «дворика». С любопытством). Что случилось?
АДЕЛАИДА. Ваш муж!
Входит Дженнаро.
Дженнаро(приветствуя всех широким жестом направо и налево, а также вверх, в сторону балконов). Спасибо! Спасибо вам всем. Потом расскажу… Потом расскажу…
На нем рваная, засаленная одежда, фуражка итальянская, штаны американские, вместо пиджака — камуфляжная накидка немецкого солдата. Он очень похудел. Вид усталый, но лицо сияет радостью оттого, что он видит вновь свою семью и свой дом. За плечами у него нечто вроде вещмешка, набитого всяким тряпьем, в руке жестяная круглая банка с проволочной дужкой, служившая ему вместо котелка. Перешагнув порог, бегло осматривается. На лице — удивление, которое достигает высшей точки, когда он видит жену в роскошной одежде. Он ее не узнает, решает, что ошибся дверью, извиняется почтительно.
