– Мы могли бы уехать в Америку, в Штаты, Бразилию или Аргентину, у меня хватило бы сил начать все сначала, выучить язык, закончить тамошний юридический факультет…
– …и опять обзавестись юридической фирмой, войти в приличное общество…
– А что тут плохого?
– Ты когда-нибудь защищал интересы обычных людей: рабочих, квартиросъемщиков, пострадавших от плохого врача пациентов или женщин, которых избивают мужья? Ты когда-нибудь выдвигал обвинения против государства, полиции, Церкви? Защищал политических обвиняемых? Чем-нибудь рисковал? Я искала человека, способного на риск, такого, с которым я сама могла бы пойти на риск. Даже рискнуть собственной жизнью. Что ты вчера говорил? Слияния и поглощения? Кому интересны эти слияния и поглощения? Они даже тебя по-настоящему не интересуют. Ты наслаждаешься собственным умением не позволять, чтобы тобой манипулировали другие, зато ты сам можешь играть людьми. Ты наслаждаешься заработанными деньгами, дорогими отелями, возможностью летать первым классом. Тебя когда-либо волновал вопрос, есть ли в мире справедливость?
– Слияния и поглощения тоже бывают справедливые и несправедливые. Когда я…
– Ты когда-нибудь мечтал о чем-то большем? О справедливости для униженных и угнетенных? Скажи, что ты не всегда был таким!
Я чувствовал себя неловко под ее взглядом. Поворошив вилкой спагетти, я начал есть. Она тоже ела, но не отводила от меня глаз, ожидая ответа. Что я мог ответить? Я гордился своим практическим умом; самой смелой фантазией о жизни с Иреной была мысль уехать с ней в Буэнос-Айрес, подрабатывать официантом в ночных ресторанах, днем учиться в университете, чтобы опять выбиться наверх. Если бы ничего не вышло, нам пришлось бы годами ютиться в убогом жилье, перебиваться мелкими судебными тяжбами, да еще заниматься сомнительными политическими акциями, – нет, такого я вообразить не мог.
– Да, я всегда был таким. Я мечтал уехать с тобой в Буэнос-Айрес, днем учиться, ночью работать официантом ради новой жизни с тобой, а может, стал бы гаучо, мойщиком посуды в нью-йоркском ресторане или лесорубом в Скалистых горах. Так или иначе, я мечтал о хорошей жизни. А униженные и угнетенные должны сами справляться со своими проблемами.
Она посмотрела на тарелку:
– Вкусно.
Мы ели, я добавил ей спагетти, налил вина и воды. Немного помолчав, она сказала:
– Не ломай себе голову. Ты ничего не смог бы изменить тогда. Тебе просто нужно было быть другим человеком.
