Да уж, думал Кейт, моржу в таком собачьем холоде было бы куда как комфортней.
Все расы Содружества дышат кислородно-азотной смесью, хотя ибам для стимуляции дыхательного рефлекса нужна существенно бо́льшая концентрация углекислоты, чем людям. Силу тяжести в общих помещениях договорились установить на уровне 0,82 земной — нормальный уровень для валдахудов, слегка пониженный для людей и всего лишь половина того, к которому привыкли ибы. Влажность держали высокой — синусы валдахудов смыкались в слишком сухом воздухе. Освещение общих зон было краснее, чем привыкли люди — что-то вроде яркого земного заката. Кроме того, свет обязательно должен быть рассеянным — родную планету ибов постоянно окутывали облака, и прямые солнечные лучи повредили бы тысячи фотосенсоров их сенсорной сети.
Однако проблемы всё равно оставались. Кейт отступил к стене коридора, чтобы разминуться с ибом, и когда тот проезжал мимо, одна из двух синих труб, свисавших с его помпы, выбросила на пол твёрдый серый комок. Главный мозг существа, размещающийся в коконе, не контролировал эту функцию; приучить иба к горшку попросту невозможно. На Плосконе экскременты собирают особые животные-падальщики, извлекая из них питательные вещества, недоступные пищеварительным системам ибов. На борту «Старплекса» эту функцию взяли на себя фантомасы, роботы-уборщики размером с башмак. Один из них на глазах Кейта метнулся через коридор, всосал себя оставленной ибом комок и снова спрятался.
Кейт уже давно привык, что ибы испражняются где попало; к счастью, их экскременты никак не пахли. Но вот к собачьему холоду, сырости и остальным вещам, с которыми приходится мириться только ради счастья работать с валдахудами…
Кейт замер. Он подходил к Т-образному соединению коридоров и услышал впереди возбуждённые голоса: голос человека, кричащего… кажется, по-японски, и рассерженный валдахудский лай.
— ФАНТОМ, — шепотом сказал Кейт, — переводи, что они говорят.
Нью-йоркский акцент:
— Ты слабак, Тэсима. Дохляк. Ты не заслуживаешь пары.
— Займись с собой сексом! — Кейт нахмурился — компьютер явно недооценил остроту японской идиомы.
Снова нью-йоркский акцент:
— В моём мире ты был бы самым малозначительным членом свиты самой уродливой, самой ничтожной самки…
— Идентифицировать говорящих, — шёпотом приказал Кейт.
— Человек: Хироюки Тэсима, биохимик, — ответил ФАНТОМ через имплант у Кейта в ухе. — Валдахуд: Гарт Дайгаро эм-Хольф, механик.
Кейт стоял на месте, раздумывая, что делать. Они оба взрослые, самостоятельные особи, и хотя формально он был их начальником, нельзя сказать, что они находились под его командой. И всё же…
