Глава пятнадцатая
Мой сонет[43]
Это очень печальная история — которую я вам рассказываю.
Как-никак история-то про любовь — небось теперь уж сами догадались.
По-моему, самые распечальные истории — наши истории про любовь.
Мистер Шекспир уже сочинял сонеты, когда мы только-только с ним повстречались.
Раз как-то мне сочинил сонет, когда разозлил меня каким-то пустяком, и я (горячая была) что-то фыркнула, буркнула, и он вообразил, будто бы ненавижу я его.
Вот как это все случилось.
Вечно надо ему было делать вид, будто бы он в любви несчастливый, обиженный, — в то, в первое время нашего знакомства.
Раз как-то я от него отвернулась в сердцах, уж совсем он дерзок стал, и вдобавок ужасно как надоел своим притворством, что если я сейчас его не приголублю, у него сердце разорвется!
Ну, что бы вы тут стали делать?
Вот и я.
Я сердито и насмешливо фыркнула.
По-моему, каждая порядочная женщина так бы вела себя на моем месте.
Но мистер Шекспир, совсем зеленый еще, мою досаду на его поведение счел за тот знак, как будто бы я его ненавижу.
Ну, и я, увидевши, как он сильно удручен, аж слезы на глазах, я его пожалела.
Прикусила язык, будто корю его, язык свой то есть, за это фырканье, и говорю:
— Это я не тебя!
И тут он крикнул:
— О чем ты? Ты меня ненавидишь!
И я ему растолковала:
— Я ненавижу, когда ты так вот притворяешься. Но не тебя я ненавижу.
Теперь, когда старее и умней я стала, я знаю, что в этом — самая истинная религия и есть.
Ибо мы должны возненавидеть грех, но возлюбить грешника.
Так или иначе, мистер Шекспир весь от радости растаял, а потом призадумался, когда я сказала эти слова, что, мол, я ненавижу, когда ты притворяешься, но не тебя я ненавижу.
Потом вдруг стал ходить, и так полчаса целых, а то и дольше — все ходит взад-вперед и под нос себе жужжит.
И до того увлекся, что вовсе забыл про поцелуи и про все про то, чего он только что так домогался.
А как пришел снова в Хьюленд на нашу ферму, смотрю: подает мне сонет, какой на этот случай он сочинил:
С уст, созданных любви рукой,
«Я ненавижу» сорвалось.
И сердце стиснуто тоской,
Печалью горькой налилось.
Увидя скорбь мою, она
Свой разбранила язычок,
И, сострадания полна,
Сменила на привет попрек.
«Я ненавижу» — да, но вот
Слова иные вдруг звучат,
Как вслед за ночью день идет,
Ее с небес свергая в ад.
«Я ненавижу, — и любя
Меня спасает: — не тебя».
[44]Позвольте разъяснить иным читателям, непривычным к загадкам, какие встречаются в поэзии.
В строчке первой он имеет в виду, что у меня хороший рот.
