— В чем дело. Варий? — спросил Марк. — Неужели ты думаешь, что я ничего не заметил?
Наступило молчание.
— Меня лишили наследства? — спросил Марк, пытаясь подбодрить себя.
— Варий! — внятно и настойчиво произнесла Гемелла.
— Речь не о завещании, Марк, — сказал Варий, уже увереннее. — Дело в другом.
Марк почувствовал, что все в комнате, включая его самого, застыло в полной неподвижности.
— Не сердись, — умоляющим тоном обратилась к нему Гемелла.
— Мы думали, тебе будет тяжело вернуться, не будь у нас такой причины, как эта, против которой не возразишь….
— Да? — сказал Марк, услышав в своем голосе резкость, неприятно напомнившую ему отца в худшие минуты. — Так что же это такая за причина? В чем она?
— Нам нужно кое-что тебе сказать.
— Понятно, — сказал Марк уже другим тоном. Он сел лицом к супругам.
— Прости, Марк, — сказала Гемелла. — Речь не о завещании твоего отца, а о праве наследования. Но сначала я должна задать тебе один вопрос. Ты хочешь быть императором?
Марк быстро посмотрел на дверь и начал чертить пальцем узоры на столе.
— Так хочешь или нет? — не отставала Гемелла.
Марк следил за своей рукой.
— Нет, — коротко ответил он.
Варий и Гемелла переглянулись.
— Плохо, — сказала Гемелла.
— А мы надеялись, что ты им будешь. Теперь нам будет не хватать этой надежды.
Марк резко встал, повернулся к двери и смущенно произнес:
— Извините, я не хочу думать о…
— Придется, — сказал Варий. Марк вспомнил, что сказал Фаустусу, и замолчал. Пройдя обратно к своему креслу, он медленно опустился в него.
— Ты хоть понимаешь, что только что сказал? — спросил Варий. — А я-то думал, все Новии хотят власти, кроме, может быть, твоего дяди Луция.
— Знаю, — сухо сказал Марк и посмотрел на бюст двоюродного деда, тяжелые веки, мягко нависшие над белыми глазницами. — Это скверно, — сказал он, обращаясь к предку.
— Почему ты так говоришь? — продолжал допытываться Варий. — В конце концов, это семейная профессия.
Он улыбнулся, но Марк заметил, как пристально они с Гемеллой наблюдают за ним. Гемелла сидела, тесно обхватив руками колено.
— Когда я заговариваю с дядей о том, что может случиться, он отвечает мне: «Все не так просто», — неторопливо ответил Марк. — Или так говорит Друз. Не то чтобы я не верил им. Но как иначе узнать, правильно ли я поступаю? Наверное, это всегда будет казаться мне слишком сложным. Разве что я… или кто-нибудь еще… кто займет это место. — Ему показалось до странности неприятным употреблять слово «император» применительно к себе. — Возможно, тогда вы будете думать только о том, как бы оказаться при дворе. Отец… — Марк запнулся, потому что мысль об отце словно лишила его сил продолжать. — Вы знаете, как многое он хотел сделать. Но, может быть, дядя тоже когда-то был таким, не знаю.
