— Может быть, девицы и не врут, — проговорила женщина. — Но нельзя плохо относиться к человеку лишь из-за того, что он уродлив.
— К нему никто не относится плохо, — ответил мэр. — Парню хватает ума не мозолить горожанам глаза. Но, ходят слухи, с девочкам он не церемонится. Правда, платит исправно, так что они его пока терпят.
— Что значит не церемонится? — не удержалась Ли.
Господин Хилфорд недовольно взглянул на дочь.
— Оливия, подобные разговоры не для девушек. Выйдешь замуж — обсуждай такие вопросы со своим мужем, если он пожелает. А пока запомни: от господина Эрланда держись подальше. С парнем не все в порядке.
Дочь молча кивнула. Вспоминая единственный разговор со странным племянником, она и сам не горела желанием встречаться с ним еще раз.
Как-то во второй половине сентября, когда дни стали короткими, Ли с Ридом допоздна загулялись за городской стеной. Погода все еще стояла теплая, и молодые люди долго сидели на берегу реки, целуясь и строя планы на будущее. Домой отправились незадолго до полуночи, с трудом разбирая дорогу в свете факела, предусмотрительно прихваченного с собой стражником. Ридли мог позволить себе возвращаться в город, когда угодно — сослуживцы на воротах хоть и ворчали, но пропускали своего. Вот и сейчас, выслушав бурчание одного из караульных и похабные шуточки другого, парень и девушка пошли по улице, направляясь к дому мэра. Ли нравилось бродить по пустому темному городу, Рид же никогда не упускал возможности побыть лишних полчаса с любимой, и они не спешили. Дома стояли черными, очень редко из-за ставен пробивался тусклый огонек свечи. Где-то в отдалении слышалась колотушка ночного сторожа и одинокий лай собаки. Парочка возвращалась очень вовремя: часы на башне ратуши пробили три четверти, а господин Хилфорд не любил, когда дочь появлялась дома после полуночи.
Вдруг откуда-то донесся страшный крик, мгновенно оборвавший чуть слышную мелодию ночи, и почти болезненно полоснувший по ушам. Рид тут же напрягся, определяя, куда надо бежать. За первыми нечленораздельными воплями раздалось отчетливое и страшное «Пожар!» Молодой стражник тут же дернулся в сторону криков. Ли, повернувшейся туда, показалось, что она различает на фоне черного неба поднимающееся снизу свечение.
— Ли, дойдешь одна? Я должен бежать.
— Я с тобой. Смогу помочь передавать ведра с водой.
Он кивнул, и они кинулись к занимающемуся над крышами зареву. Когда добежали, пламя вырывалось из окон обоих этажей. Горел дом одного из городских торговцев. Сбежавшиеся на крики полуодетые люди передавали по цепочке ведра с водой, плеская уже не на горящее строение, а на соседние дома. Ночь, к счастью, выдалась безветренная. Памятный многим последний пожар ветер раздул так, что выгорело пол-улицы. Хозяин полыхающего здания, плотный мужчина средних лет, в длинной ночной рубашке, прожженной в нескольких местах, обреченно смотрел на гибнущее жилище. Его жена рыдала рядом, к ней теснилось несколько ребятишек. Женщина машинально прижимала их к себе, слишком напуганная, чтобы как следует соображать. Тем не менее, писк многочисленного потомства все же вывел ее из оцепенения.
