Папа Григорий в знак приветствия бибикнул и сторож — дядя Фёдор, засуетился и раскрыл ворота.
— С приездом господа-товарищи. А ты парень подрос… — сказал он Чижову младшему. — Тебя вроде как, Саньком зовут? — и он подмигнул Чижу типа — Шучу! Шучу! Неужели ты думаешь, что я забыл, как тебя зовут…
— Сашкой, — в тон ему отозвался Чиж, улыбаясь и тряся через окно протянутую сторожем руку.
— А мне знаешь, что подарили?! — спросил, улыбаясь, сторож и достал из-под брезентового плаща пневматический пистолет.
— Это кто ж так разорился? — спросил Григорий, одобрительно рассматривая оружие.
— Дятловы. Чтоб покой их берег, говорят, — ответил дядя Фёдор и стал закрывать ворота. — Сашка! Ты ко мне приходи. Пострелять дам.
— Ух, ты! — задохнулся от восторга Чиж, готовый выскочить сейчас же из машины и начать стрелять.
— А зачем пистолет? — поинтересовался Григорий и потянулся рукой к ключам, чтобы завести машину. — У нас, как в Багдаде — все спокойно…
— Было спокойно, — возразил дядя Фёдор. Новость еще не слышали? Председателя нашего кооператива — Голубева — по маковке тюкнули!
— Ужас! — прошептала Вика и побелела лицом.
— Как тюкнули? Когда тюкнули? Чем тюкнули? — встрял в разговор взрослых Сашка и, высунув рынду из окна, приготовился ударить по ней ложкой.
— Александр! Ты несносен! — проговорила Вика трясущимися от испуга губами.
— В конце марта тюкнули… — продолжил свой рассказ сторож. — Его Мухортова на пляже нашла. Приехала проверить дачу, ну и пошла к мосткам белье полоскать… а он голубчик лежит! Кровищи было!
— Маньяк? — хмуро спросил Григорий и нервно забарабанил пальцами по рулю.
— Та кто ж его знает? — отозвался дядя Фёдор. — При нем ничего такого и не было. Кто ж на даче с бумажником ходит? Часы вроде не сняли. Бабы носились, как оглашенные. Потом скорая приехала… Все туды сюды бегали… Когда милиция появилась, все следы затоптали. Так никто ничего и не понял.
— А что сейчас? Тихо? — с беспокойством поглядев на сына, спросил Чижов.
— Тихо! Как будто ничего и не было. Совсем непонятная история…
— И где он сейчас? Живой? — спросил Вадим.
— Живой! В больнице лежит. Только памяти напрочь лишился. Отбили ему в черепушке что-то. Наши к нему ездили… Никого не узнает! А о том, что случилось и подавно ничего рассказать не может. Так что ты Санек ко мне приходи. Постреляем…
