Гл. девятая, трудовоспитательная
На улочках дачного поселка, да и вокруг него были разбросаны пустые банки из-под пива, пластиковые бутылки, обертки от шоколада. Легкомысленные отдыхающие сначала не обращали внимания на мусор, но когда отходы заполнили улицы, жители ужаснулись. И, тем не менее, на объявленный Ниной Кузьминичной субботник никто не вышел, на воскресник тоже и мусор продолжал увеличиваться в размерах, грозя потопить под собой весь "Ёжкин дом". У руководства товарищества деньги были. Еще по осени собирали. Но деньги находились в замороженном состоянии, как и голова Голубева. А забесплатно кто будет работать? Коммунистический энтузиазм в нашей стране давно канул в реку под названием Лета.
С советом помог сторож. По его рекомендации Нина Кузьминична прорезала щель в крышке металлической банки из-под чая и приклеила её клеем "Секунда" к железным воротам. Затем написала объявление с просьбой о пожертвовании на благоустройство поселка и прикрепила банку к воротам. Нину Кузьминичну, соседку Машслы и Сашслы, не так давно на общем собрании дачников выбрали старшей по поселку. А кому еще руководить было? Голубев в больнице. Лучше ему не становилось. А среди активистов Кузьминична была самой активной. И хотя бабушке подкатывало под шестьдесят, энергия в ней била ключом. Рассказывают, что она, не желая быть в зависимости от дочери, открыла небольшой магазинчик. Прибыль он давал небольшую, но на подарки внуку и на безбедную старость ей вполне хватало. Как привлечь народ к общественно-полезному труду Нина Кузьминична не понимала. Не смотря на постоянные мысли об этой беде, ничего путного в голову не приходило. В итоге она решила нанять рабочих, правда, откуда она их возьмет в такой глуши, ей было непонятно. Единственной надеждой остались деревенские. Зарплаты у них были небольшие, а лишние деньги никогда не помешают. Жители Ёжкиного дома, не смотря на некоторую безалаберность, были людьми правильными. Надо так надо! К вечеру в банке собралось около трех тысяч рублей. Нина Кузьминична забрала деньги и отправилась в деревню просить о помощи. Но сколько она не просила председателя (как называется должность?), сколько не умоляла жителей деревни помочь в благородном деле, никто не согласился. — Вот если бы зимой, тогда другое дело. А сейчас?! Сейчас самая страда, — говорили они.
Расстроенная, руководительница вернулась в "Ёжкин дом" и села пригорюнившись на лавочке около своего участка. В то время пока она печалилась, мимо проходил дядя Фёдор.
