– Я все равно буду жаловаться! Не вам, так выше! Коррупция!
– Прошу вас, Евтюхов. Изложите свои претензии коротко и по существу. – голос у врача был мягкий, приятный слуху. Таким ласковым баритоном зачастую обладают дикторы и психотерапевты.
– Обязательно изложу! – хищно оскалился Евтюхов. – Во-первых, на всех больных не хватает костылей! – он споро загибал длинные пальцы с обкусанными желтыми ногтями, – во-вторых, вчера уборка помещения была сделана халтурно! Я нашел следы пыли на подоконнике! Вот, полюбуйтесь! – он сунул под нос врачу ладонь, будто на сеансе хироманта. Глубокая линия жизни разрезала заскорузлую ладошку надвое, и впивалась острым жалом в пульс. Если верить хиромантии, скандалист намеревался пережить Вечного Жида.
– Я разберусь… – печально повторял Ройзман одну и ту же фразу, но на жалобщика это не возымело действия. Больничный халат на его груди распахнулся, обнажив редкую седую поросль.
– Я обязательно разберусь! Вам-то лично, не нужны костыли! – зычный голос врача не произвел на скандалиста магического действия.
– При чем здесь я?! – кипятился больной. – Меня послала общественность!
– Плохо послала! – вмешался в разговор Ершов. Предвосхищая расспросы, он показал служебное удостоверение.
– Наконец-то! – восхищенно закричал общественник. – Как веревочка не вейся… Коррупция!
– Покиньте помещение! – жестко приказал майор.
Скандалист мгновенно потерял лицо, сник, стал меньше ростом, боевой запал иссякал, как отсыревший порох.
– Я все равно этого так не оставлю… – мрачно пообещал он, стоя в дверях. – Или каждому костыли, или пеняйте на себя! – больной весьма успешно передвигался на длинных тонких ногах, похожий на сердитого журавля. Видимых увечий на нескладном туловище общественника наблюдательный Ершов не обнаружил.
– Слушаю вас! – повернулся к следователю доктор. Избавившись от назойливого общественника, тот повеселел. Потер пухлые ладошки, на майора смотрел с нескрываемой симпатией.
– Не завидую я вам…
– Евгений Михайлович!
– Не завидую вам, Евгений Михайлович! Скандальные пациенты…
– По всякому бывает. Травматология – отделение не для слабонервных. Но да Бог с ним! Вы ведь пришли по поводу изнасилованной женщины, не имею чести знать имени отчества…
– Петр Гаврилович!
– Итак! Что вас конкретно интересует, Петр Гаврилович?!
– С раненым водителем я уже побеседовал. К сожалению, от него мало проку.
– Конечно. Он оказался немедленно оглушен злоумышленником. Небольшое сотрясение мозга, на той неделе мы его выпишем. У парня оказался крепкий череп.
