— Господи, — с умилением произнёс Левандовский. — Чудо маловерному дал. Я теперь не достоин молиться в Доме Твоём. Кичился своей верой перед друзьями, а меньше всех верил, знамения ждал… А вот Вася не ждёт. Он совсем по народному, по-мужицки в Тебя верит, хоть и городской. Вроде современный и умный парень, но стоит заговорить о Тебе — сразу как-то отупеет и оборвёт: «Бог есть. Исполняй заповеди. Нечего копаться в этой сфере, потому что глубин нам понять не дано». Он не сомневается, что есть ад, где грешники горят на страшном огне и рай, в который попадают благочестивые люди. Всё для Васи ясно и просто. Он не задаётся вопросами, не расшатывает свою веру сомнениями, потому что крепок и твёрд… У Артёма отвлечённый мистический ум. При всей своей отталкивающей и притягивающей беспорядочности в каждом событии Твоё присутствие видит. Подключив воображение, так незначительный эпизод обставит, что не остаётся никаких сомнений в Твоём незримом участии. Если нужно, то, по своему обыкновению, даже приврёт в Твою пользу, руль, так сказать, довернёт, чтобы все в один голос воскликнули: «Промысел Божий — факт»… Вовка, он как ребёнок верит. Так же просто и ясно, как Молотобойцев, но не совсем. Вася Тебя суеверно побаивается, а Вовка — нисколько, потому как утверждает, что того, кого любишь, глупо бояться. Мальчишка всегда всем говорит, что Твоё пришествие на Землю — единственная сказка, случившаяся взаправду… Лёнька из себя атеиста строит. Прямо по полочкам разложит, что Тебя нет. Дарвином обстреливает, но при этом ждёт от нас опровержения, жадно ждёт. Он даже не пытается скрыть от нас своей радости, если мы не сломаемся под напором его доводов, выстоим, не усомнимся. Вот такой он человек. Ревизор веры. А как Лёнька расстраивается, когда кто-нибудь из пацанов смеха ради начинает соглашаться с ним. Это же надо только видеть, как он расстраивается, потому что не хочет, чтобы в религиозном вопросе у него шли на поводу. В таких случаях в его глазах так и читается: «Кому ты поверил? Мне? Мне, рабу Божьему Леониду? Я же тебя только на твёрдость испытать хотел, а ты… Не смей. Не смей — слышишь?»… А иудей Яша? Это ничего, что он неправославный. Какая разница? Заповеди, данные Моисею, для всех одни… Господи, я только католиков не воспринимаю. Не воспринимаю совсем. Муку эту в себе ношу. Их священники малышей насиловали. Как же это, Господи? Детишек ведь. Сколько случаев уже всплыло! Истлела Римская Церковь! Вся, Господи! Я их всех за страдания невинных созданий одним миром мажу! Индульгенции и крестовые походы — ничто по сравнению с тем, что они сейчас натворили!.. Прости меня за слова эти. Прости, Господи. На улице останусь, чтобы не смущать людей своим видом. И не замёрзну. Буду молиться и славить Рождество.
