Поднявшись, она провела руками по гладкому шелку пеньюара, ощупывая свое тело. Оно было по-прежнему твердым, но Линда знала, что на груди и бедрах кожа уже стала обвисать. К счастью, Хэмиш слишком поглощен своим бизнесом, чтобы замечать ее морщинки. Благодарение Богу, обычно он вообще бывает настолько рассеян, что не обращает внимания на то, что касается его жены.
— Забыла сказать тебе, Хэмиш, я дала согласие «Интродакшнз», — крикнула она через открытые двери своей гардеробной.
Их личные покои располагались вокруг огромной белой ванной комнаты с овальной ванной на мраморных опорах. Три двери вели из нее в отдельные гардеробные каждого из супругов и общую спальню с огромной, застеленной стеганым покрывалом кроватью, французскими обоями ручной работы и толстым кремовым ковром.
Хэмиш заглянул в дверь.
— Что ты говоришь? — переспросил он.
Он был в запахнутом вокруг талии красно-золотом индийском саронге, открывавшем верхнюю часть крепкой белой, без видимых следов увядания груди. Его рыжевато-каштановые густые волосы, в которых едва начала пробиваться седина, были еще влажными после ванны. Он выглядел ухоженным, хорошо сохранившимся и довольным жизнью.
— «Интродакшнз» хочет посвятить нам целый разворот. Они приедут сюда, нащелкают кучу снимков, а потом красочно распишут, как хорошо мы живем. Это бесценная реклама. — Линда начала резкими движениями расчесывать челку.
Хэмиш недовольно засопел.
— Это явное и грубое вторжение в частную жизнь, — сердито заявил он. От его хорошего настроения мгновенно не осталось и следа. — Нам совершенно ни к чему в это впутываться.
— Мне казалось, что это пойдет нам на пользу, укрепит наш имидж. Ты же знаешь, как они это представляют: совершенная гармония красоты и бизнеса. Неужели тебе не хочется похвастать нашей восхитительной семейной жизнью?
— Нет, не хочется. И я не намерен терпеть, чтобы мы с идиотским видом позировали тут перед каким-то проклятым фотографом. Если ты считаешь, что это необходимо, делай, как знаешь.
Хэмиш ретировался в ванную комнату и взял зубную щетку.
Линда, надувшись, последовала за ним.
— Тебе не кажется забавным, если люди будут читать о нашем безоблачно счастливом браке при подозрительном отсутствии на фотографиях одного из супругов? — поинтересовалась она.
— Значит, просто откажи им, Христа ради! Уж наверно, они могут заменить нас кем-нибудь из второстепенных членов королевской фамилии или восходящей кинозвездой? — Он начал энергично чистить зубы, временно потеряв возможность говорить.
