– Они говорят, что-то в изделиях не так? – с заметным волнением в голосе спросил переводчика Бендер.
– Да, уважаемый, – ответил тот.
Немцы один за другим заговорили быстро и разочаровано. Переводчик перевел.
– Они говорят, что эти изделия не Фаберже, товарищ археолог.
– Как не Фаберже?! – вскричал Остап.
Немцы продолжали говорить переводчику, показывая Остапу донышки изделий, поясняя.
– Как же так, если по справедливости, не Фаберже? – задавал дважды вопрос Балаганов, обводя всех расширенными глазами. – Не Фаберже?
Переводчик переводил то, что говорили немцы, а говорили они вот что:
– Эти изделия не великого мастера Фаберже. Это подделка. Вензеля Фаберже из двух крохотных букв Ф и Г, что означает Фаберже Густавович. Мать Фаберже датчанка, отец немец, Фаберже родился в Петербурге… И еще, золотые узоры на молочнике и его чашечках не золотые, а бронзовые. Вот подделка. Могут ее купить за сто рублей, товарищи археологи…
Бендер и Балаганов сидели и молчали. Вид их был удручающий до крайности. Пожалуй, такой же, когда они узнали, что сокровища графини Воронцовой-Дашковой достались государству.
Немцы перекладывали изделия с места на место, осматривая их, и тихо переговаривались между собой.
– Что они говорят!? – прервал свое тягостное молчание Бендер.
– Да все тоже, товарищи, хваля такую искусную подделку.
– Подделку… – прошептал Балаганов.
– Если согласны, то заплатят, как они сказали, сто рубликов. Могут надбавить еще, – говорил переводчик.
– Нет, нет, – быстро встал Бендер и начал упаковывать заветный молочник и его чашечки, – Нет, камрады немцы. До свидания.
– Ауфвидерзейн, – встали один за другим покупатели.
– Ауфвидерзейн, – повторил еще раз полный немец.
– Ауф, ауф, – закивал им Бендер, указывая на выход.
Проводив немцев-покупателей, не до машины, как в прошлый раз, а только до выхода, Остап и Балаганов, встретив спешащего к ним Адама Казимировича, вернулись в контору.
– Удар, – бросил слово Адаму Остап.
– Как и дворец графини, – буркнул Балаганов.
– Что?!
– Фальшивка этот молочник, Адам, – со вздохом произнес Остап.
– Как фальшивка?! – громко спросил автомеханик. – Как фальшивка?!
– А так, Адам Казимирович, – опустился на стул Бендер и поведал все, что он и его эксперт узнали о Фаберже, о его вензелях и кто такой этот самый Фаберже.
Козлевич, молча, все выслушал и сказал:
– Не надо расстраиваться, Остап Ибрагимович. Это хороший признак. После двух наших неудач, последует третья, очень большая удача, друзья-товарищи. Это такой признак, так говорила моя матушка.
