Она взглянула обиженно, но не решилась спорить.
«Да, я гораздо лучше знаю твоего отца, это уж точно. А все потому, что четыре года был его chef pâtissier и работал рядом с ним по шестнадцать часов в день, а не появлялся в его офисе время от времени».
Merde, ничего удивительного, что когда он приближается к Джоли, она устанавливает вокруг себя невидимую ограду, как для собаки с электронным ошейником. Она помнит о полном невнимании отца к своей семье, и это останавливает ее, как ярко светящаяся предупредительная надпись. С другой стороны, если бы Габриэлю удалось пройти через эту ограду, Джоли никогда не смогла бы сказать ему: я не знала, какой ужасной может быть жизнь!
Конечно же, она знает, какой ужасной может быть жизнь, и поэтому не будет упрекать его, а просто бросит как ни в чем не бывало.
Проклятие!
– Кажется, нам пора заняться твоей следующей кулинарной книгой, – сказал он.
Ее лицо тут же прояснилось.
– Пожалуйста… ты не мог бы… я понимаю, сейчас, вероятно, не самый подходящий момент, но не мог бы ты показать мне свою Розу?
У него в голове промелькнул образ эфемерного, застенчивого, хрупкого цветка, такого беззащитного и нежного. Он отдал его миру в попытке одержать победу – победу над всем. Он подарил себя миру, но этот подарок использовали и обесчестили, оставив его самого ни с чем.
– Нет. Я думал, что «Французский вкус» должен стать кулинарной книгой не для профессионалов, а для любителей.
– Мне просто хочется увидеть, как ты делаешь ее, – сказала она задумчиво.
– А по версии твоего отца ее сделал вовсе не я, – парировал он отрывисто. – Нет. Вернемся к твоему «Французскому вкусу». Сколько времени ты обычно тратишь на повара, о котором пишешь?
Джоли внимательно посмотрела на него, ощутив разочарование. Он почувствовал мучительную боль и жгучее желание, какого у него ни разу не было за все десять лет, дать ей эту прекрасную, нежную, полную надежд Розу, чтобы Джоли ни на секунду не почувствовала разочарования в нем.
Он удержал в себе это желание, будто прижал его своей большой, сильной рукой.
Джоли напустила на себя профессиональный вид.
– Это зависит от повара и от того, сколько времени он может мне уделить за один раз. Симон Кассе просто провел со мной целый день. Он сказал, что ему легче сосредоточиться на чем-то одном. А Филипп Лионнэ хочет, чтобы мы работали несколько дней после обеда. Он собирается показать мне свои рецепты миндального печенья. Доминик Ришар обещал показать рецепт millefeuille
