В наше время главная опасность для почвы, а вместе с ней для сельского хозяйства и для цивилизации в целом, исходит из решимости горожан применить к сельскому хозяйству принципы промышленного производства. Ярчайшим представителем этого течения является д-р Сикко Л. Маншольт, который, будучи вице-президентом Европейского экономического сообщества, запустил План Маншольта для европейского сельского хозяйства. Он считает, что фермеры „все еще не осознали быстрых перемен в обществе“. Большинству фермеров следует оставить фермерство и пополнить ряды промышленных рабочих в городах, так как „у промышленных рабочих, строителей и „белых воротничков“ уже пятидневная рабочая неделя и две недели отпуска в году. Возможно, в скором времени рабочая неделя сократится до четырех дней, а отпуск увеличится до четырех недель. А фермер, как проклятый, работает семь дней в неделю, ибо пятидневную корову пока не изобрели, а отпуск ему и вовсе не предусмотрен“[31]. Соответственно План Маншольта предполагает как можно быстрее и гуманнее объединить множество небольших семейных ферм в большие сельскохозяйственные предприятия, управляемые по типу фабрик, что приведет к максимальному сокращению доли сельского населения. Выдаваемые пособия „помогут старым и молодым фермерам оставить сельское хозяйство“[32].
В Плане Маншольта сельское хозяйство обычно называют одной из „отраслей промышленности“ Европы. Возникает вопрос: действительно ли сельское хозяйство — это промышленность, или, может, что-то существенно отличное от нее? Стоит ли удивляться, что, раз это вопрос метафизический или метаэкономический, экономистам до него нет никакого дела.
Все же, давайте разберемся. Сельское хозяйство существенно отличается от промышленности, ибо имеет дело с жизнью, то есть живой материей. Его продукт — результат живых процессов, а его средства — живая почва. Один кубический сантиметр плодородной почвы содержит миллиарды живых существ, полное исследование которых не под силу человеку. С другой стороны, современная промышленность имеет дело с технологиями, созданными человеком, сырьем же для нее служат рукотворные неживые материалы. Идеал промышленности — устранение живых материй. Искусственные материалы предпочтительнее природных, ибо человек может подогнать их свойства под свои потребности и применить идеальный контроль качества. Сделанные человеком машины более надежны и предсказуемы, чем живое существо и человек. Идеал промышленности — устранение живого фактора, вплоть до человека, и передача производственного процесса машинам. Альфред Норс Уайтхэд определил жизнь как „оскорбление монотонному механизму вселенной“. Так и мы можем определить современную промышленность как „оскорбление непредсказуемости, непунктуальности, постоянной изменчивости и упрямству живой природы, включая человека“.
