Ами: Где это мы? Погоди… патруль… джип… Где джип? Где пацаны? (подходит к лежащему Боазу, склоняется над ним). Нево, вставай, братан! Слышь, Нево…
Сироткин: Какой Нево… ты что… Ами! Ты стоишь?!
Ами: Это не Нево… Ты кто, дед?
Сироткин: Сироткин. Боаз Сироткин. Тебе что, заместо ног мозги отшибло?
Ами: Ах да… Боаз… Привет, Боаз. Где это мы? Давай, вставай, чего разлегся. Ну что ты на меня смотришь, как на привидение?
Сироткин(садясь): Ами, ты не бойся, я никому не расскажу. Честное слово.
Ами: О чем не расскажешь?
Сироткин: О ногах… Ну симулируешь — а кто из нас не симулировал? Я понимаю, так тебе удобнее: инвалидность, пенсия и все такое. Машина без налогов. Скидки всякие…
Ами: Какая инвалидность, ты что, сбрендил? Какие ноги… (вдруг, осекшись, осознает произошедшее изменение) ноги… Ноги! (ощупывает внезапно включившиеся в работу ноги, делает несколько пробных шагов)
Сироткин: Ами…
Ами пробует ноги и так, и эдак. Подходит к креслу, садится в него, ощупывает подлокотники и снова принимается сгибать и разгибать ноги.
Ами(удивленно): Работает… Это работает…
Сироткин(торопливо): Ами, сейчас спецы подъедут. Времени не так много. Давай договоримся, ладно? Я тебя ни за что не выдам, в любом случае. Просто раньше я тебе не мог доверять, а сейчас могу, из‑за секрета. Ну, так получилось, сам понимаешь. Разве я за тобой следил? Нет ведь. Если бы не ракета, я бы и не узнал никогда, что ты на самом деле ходишь как все.
Ами(смакуя каждое слово): Я хожу. Я хожу как все.
Сироткин(горячечно): Ну вот. Это твой секрет, и я теперь его знаю, и обязуюсь… в общем, буду… ну, сам понимаешь. А ты тогда — так же и к моему секрету, ладно? Потому что у меня тоже кое‑что есть, свой секрет то есть, понимаешь? И мне одному уже трудно, раньше еще кое‑как справлялся, а теперь уже совсем никак, хоть ты тресни. А Далия — ну какой из Далии помощник? Нет, ты не подумай, она старается, очень старается. Но ведь женщина, да и годы уже, и радикулит тоже не помогает, позавчера ее так прихватило, встать не может, только на уколах и держу… понимаешь?
Ами(обратив наконец внимание на собеседника): Да погоди ты, Боаз. Я пока ни слова не понимаю. О чем это все? Что ты несешь? Какие секреты?
В глубине сцены слышатся сирены машин, видны мигалки спецов.
Сироткин(шепотом): Собака… Там у меня собака, Ами. Моя собака. У меня. Там. Понимаешь?
Ами(тоже шепотом): Где «там»?
Сироткин: Там, на Полосе. Ты не думай, я бы ее ни в жисть не оставил. Но это получилось как‑то само…
