Дядя Юра подвёз меня к воротам школы, и оказалось, что не я один решил прогулять биологию. У входа топтался Мальцев со своей свитой.
Первой меня заметила Голубевская. До меня донеслось: «Звезда…» Или послышалось?
Затем все как по команде повернулись в мою сторону. Девчонки пялились оценивающе, Мальцев – я бы сказал, заинтересованно. Сачков явно беспокоился. Яковлев неумело скрывал недовольство, хотя что нам делить? Или, может, он за тот замес в уборной зуб на меня имеет? И только у Виляева эмоций – ноль. По затуманенному взгляду казалось, что он вообще в прострации. Замечтался. А может, он под кайфом? Вообще-то, он регулярно «витает в облаках». И говорит, как кота за хвост тянет. А с другой стороны, время не особенно подходящее для подобных занятий. Понедельник, восемь утра… Да и потом, с кем? Попервости, насколько я знаю, отрываются в компании или хотя бы дуэтом. Это уж потом торчкам всё равно, как, когда и где, лишь бы… И тут случилось неожиданное. Пока я гонял мысли по поводу Виляева, Мальцев вдруг шагнул вперёд и протянул руку. Даже подобие улыбки выдавил. Не то чтобы я горел желанием с ним здороваться, но и причин игнорировать тоже не нашлось. Да и на рожон лишний раз лезть не хотелось.
– Отец? – спросил Мальцев, кивнув в сторону стоянки, откуда минуту назад газанул дядя Юра.
– Водитель отца.
– А-а, – протянул он с понимающе.
– А кто у нас отец? – вклинилась Потанина.
– Решетников Александр Александрович. Или тебе ещё биографию рассказать?
Потанина хихикнула, будто не заметила, что я не слишком-то вежлив.
– Потом расскажешь. А работает-то кем?
– Ну, допустим, директором.
– А где?
Вот привязалась!
– В Ростелекоме.
– Верка, что пристала к человеку? – подала голос Голубевская. – Прямо допрос устроила. И вообще, я уже замёрзла, пойдёмте в школу.
Голубевская демонстративно поёжилась, но тут же расправила плечи и горделиво прошествовала к дверям. Я двинулся за ней, следом потянулись и остальные.
– Что, тоже решил забить на биологию? – бросил мне в спину Мальцев.
– Да что я там забыл!
– И правильно, – одобрил он.
В вестибюле было пусто, даже охранник куда-то делся со своего поста. Мне без разницы, конечно, пусть бы он вообще не появлялся, только зачем мы каждый месяц по двести рублей сдаём на охрану? Да и какой из него охранник? Доходяга глубоко пенсионного возраста. Я бы его одной левой вместе со стулом вынес.
Мы прошли в гардероб. Окошко оказалось закрытым. Сачков постучал – тишина. Постучал ещё раз, громче.
