- Вот, государь, - подал Павлуша страшный пакет.
- А, хорошо. А теперь ступай спать, отдохни... Завтра рано разбужу... Похороним Кенигсека и Лейма с Петелиным, да и за работу... Экое горе с этим Кенигсеком!.. Ну, ступай, Павлуша, ты на ногах не стоишь.
Павлуша, взглянув на страшный пакет, медленно удалился в свое отделение палатки, откуда слышен был малейший шорох из царского отделения.
И вот слышит Павлуша: царь потянулся и громко зевнул.
"Спать хочет, видимо, хочет, а не уснуть ни за что, не просмотревши бумаг, что в проклятом пакете", - мысленно рассуждает с собой Павлуша.
Слышит, звякнула чарка о графин.
"Сейчас будет пить анисовку... Пьет... Вторая чарка"...
Слышится снова зевок...
"Ох, не уснет, не уснет".
Вдруг Павлуша слышит: хрустнула сургучная печать. Сердце его так и заходило...
Зашуршала бумага...
- Ба! Аннушка! - слышит Павлуша. - Анна! Как она сюда попала к Кенигсеку? Стащил разве? Да я у нее не видел этого портрета...
Голос царя какой-то странный, не его голос.
Ягужинского бьет лихорадка.
- А! Розовые листочки... Ее рука, ее почерк...
"Господи! Спаси и помилуй... Увидел... читает..."
- А! "Mein Lieber... mein Geliebter!"*
Голос задыхается... Слова с трудом вырываются из горла, которое, казалось, как будто кто сдавил рукой...
- Га!.. "deine Liebhaberin... deine Sclavin..."** Мне так не писала... шлюха!..
_______________
* Мой дорогой... мой возлюбленный! (нем.)
** твоя любовница... твоя раба! (нем.)
Что-то треснуло, грохнуло...
- На плаху!.. Мало - на кол!.. На железную спицу!..
Опять звякает графин о чарку...
Снова тихо. Снова шуршит бумага...
- Так... Не любила, говоришь, е в о... это меня-то... тебя-де люблю первого... "deine getreueste Anna..."*. И мне писала "верная до гроба". Скоро будет гроб... скоро...
_______________
* твоя вернейшая Анна... (нем.).
Чарка снова звякает...
"Опять анисовка... которая чарка!.."
- А! Улизнул, голубчик! В воду улизнул... не испробовал ни дубинки, ни кнута... А я еще жалел тебя... Добро!..
Слышно Павлуше, что тот встал и зашагал по палатке...
"Лев в клетке, а растерзать некого... жертва далеко..."
Что-то опять треснуло, грохнуло...
"Ломает что-то с сердцов..."
- Так не любила?.. Добро! Змея... хуже змеи... Ящерица... слизняк...
Он заглянул в от деление Ягужинского. Павлуша притворился спящим и даже стал похрапывать.
- Спит... умаялся.
Воротившись к себе, государь снова зашагал по палате...
- Видно, давно снюхались. Немка к немцу... чего лучше!.. То-то ему из саксонской службы захотелось в русскую, ко мне, чтобы быть ближе к ней... Улизнул, улизнул, голубчик... Счастлив твой Бог... А эта, Анка, не улизнет... нет!
