На следующее утро я встал рано и, пройдя в кабинет, работал над одним из проектов. Но так и не избавился от тревожного состояния. В середине дня я вошел в столовую, уселся за стол и по привычке стал просматривать газеты. Вскоре сюда же вошла моя жена, поцеловала меня и, как обычно, опустилась на стул напротив. Я читал что-то о театрах, а затем о бегстве какого-то банкира. История эта заинтересовала меня, поэтому читал с таким увлечением, что не заметил, как принесли суп и разлили по тарелкам. Жена обратила на это мое внимание.
— Поешь … Кстати, вот наша новая служанка.
Я поднял голову и, по-видимому, очень побледнел, потому что жена поспешила ко мне.
— Что случилось? Ты себя плохо чувствуешь?
Я отрицательно мотнул головой. Из моих губ не вырвалось ни звука. Ты понимаешь, что происходило?
Ужасные глаза находились в комнате. Я увидел их, более ясные, чем когда-либо. Но не на скрытом в полутьме лице, как раньше, а на лице нашей новой служанки. Они, эти глаза, вовсе не соответствовали чертам лица служанки, ее манерам, ее скромной, заискивающей улыбке. Глаза смотрели на меня неумолимым взором, таким, каким они смотрели всегда. Они подавляли мою волю, сокрушали мою решимость не терять рассудок подобно сверхтвердому сверлу, преодолевающему сопротивление металла.
Я хотел закричать, убежать. Но это было невозможно. Жена постаралась убедить меня, что слабость вызвали переутомление и бессонница. Я начал есть суп, уставясь в тарелку. А жена и служанка разговаривали между собой. Я слушал с замиранием сердца слова, простые и одновременно устрашающие.
— Вы еще так молоды, правда?
— Да, сеньора. Вы же видите. Я родилась 4 июня … 82 года.
— В котором часу, в котором часу? — спросил я, не в силах сдержаться.
— Зачем тебе это? — заметила жена. — Разве она знает?
— В полдень, сеньора. Я это знаю, потому что моя мать мне говорила об этом много раз. Сразу же после появления на свет я некоторое время находилась между жизнью и смертью… После мы уехали в Аргентину и через десять лет возвратились, решив жить здесь. Однако мой отчим получил новое хорошее место, и мы уехали снова.
— И там, в Аргентине, вы прожили еще шесть лет, не так ли?
— Откуда вам об этом известно?
— Разве ты знаешь эту девушку? — изумилась жена. — Почему ты встал?
Какая-то сила подняла меня с места, придала мне спокойствия, и я заметил с искренним тоном:
— Мне кажется, я был знаком с ее отчимом … И давно вы здесь? — обратился я вновь к служанке.
