– Ну что вы! – поспешно утешил ее я. – Чтобы вы… С вашей внешностью и вашим умом…
– Ах, – взмахнула она пухлой ручкой, – разве от этого зависит счастье?
– А от чего, милая? – я вплотную приблизился к ней и с любопытством заглянул в глаза. От чего все-таки могло зависеть счастье этой бриллиантовой люстры?
Ее глаза ярко вспыхнули. И она зашептала:
– Мне бы только красненький фиат.
Я всплеснул руками.
– Сущий пустяк! Но неужели у вас нет машины? На вас это совсем не похоже.
– Ну, есть, конечно. Но какая-то развалюха! А еще…
Еще, затараторила она, глотая слова, – еще трехэтажный особнячок, бассейнчик с голубой водичкой, цветущий садик…
Она быстро перечисляла вещи и, казалось, ее счету не будет конца и края. Мне в это мгновение она напоминала старуху из <174>Золотой рыбки<175> и я от всей души пожелал ей остаться у разбитого корыта.
– Конечно, – наконец перевела дух она, – у меня все это имеется в наличии. Но такое… невзрачное, маленькое…
– Да уж, ваши ценные пожелания мне будет сложно запомнить.
– Я напишу! – с готовностью спохватилась она.
– Не стоит, милая. В общих чертах я уловил: вы желаете стать миллионершей.
Она в ответ издала сладкий вздох. Я попал в точку. И подумал, что теперь вслух придется произнести эту несусветную чушь, и вновь себя успокоил, что она сбыться не может. Не настолько глупа материализация слов.
– Ваше счастье – в кармане, милая. Завтра вы проснетесь непременно миллионершей! – торжественно произнес я, успев сообразить, что завтра она меня вышвырнет за дверь, как бродячего пса, когда проснется у разбитого корыта.
– О, как я вам благодарна, Фил! – замяукала она, брызжа слюной. – О, если бы вы знали! Ваш номер – самый лучший. Там останавливались самые известные миллионеры со всего света. Конечно, мы все устроим за счет гостиницы. Он на третьем этаже, – и она протянула мне <174>золотой ключик<175>. – Пожалуйста, останавливайтесь на сколько угодно. Мы вам всегда рады!
А я облегченно вздохнул, уже не думая о завтрашнем утре. Во всяком случае, этой ночью мне не придется околачиваться на улице. А за одну ночь можно много здесь узнать. И я, желая поскорее смыться от этого ненасытного бриллиантового чучела, поспешил к лифту.
– Фил! – окликнула она меня. – А этой рыжеволосенькой правда здесь не было. Клянусь вам!
Я оглянулся и по ее лицу понял, что она не лжет.
Слишком я много для нее сделал, чтобы она посмела мне лгать.
Она была права. Номер оказался, действительно, первоклассный. Но скорее для миллионеров, а не для меня. К тому же здесь все было хотя и дорогое, но очень безвкусное. И очень напоминало обстановку в домище Гретты. К тому же к моей ненависти, люстра висела точь-в-точь как у Глебушки. И я, наконец, сообразил, откуда он их таскает, видимо, найдя с администраторшей общий язык. Но выбора у меня не было. И я с удовольствием принял прохладный душ. И, выпив чашку крепкого кофе, решил приняться за поиски рыжеволосой незнакомки. Но где ее можно было отыскать в куче таких же безвкусных номеров? И я хлопнул себя по лбу. Нет, все-таки я идиот! Это же так просто! Ведь, наверняка, именно в этом отеле остановилась эта милейшая шайка. Стоит только позвонить счастливейшей администраторше… И я уже поспешно набирал номер.
