До Волги мы видели лишь Москву-реку и Клязьму. Можно понять, как мы были ошарашены. Белые пароходы, баржи на поводу у буксиров, плоты с домами, печами и даже гусями плыли по реке, и она казалась самодвижущейся дорогой.
Мы сняли ботинки, привязали шнурками к сумкам и зашлепали по песочку, на который набегала шептавшая волна. Берег был высокий и отвесный.
Не знаю, сколько отошли от Горького, но едва ли не к полудню увидели мы первое подходящее для привала место. Тут в Волгу впадал ручей, и в его устье образовалась ровная площадка. Пожалуй, это даже была маленькая речка, а ручьем она выглядела по сравнению с Волгой. Вода в ней оказалась чистая, прозрачная, холодная. Мы с Эсбэ лежа пили ее, пока живот не стал как барабан. Потом поели вчерашней воблы и сала из запасов и решили обследовать ручей. И правильно сделали.
Метрах в пятидесяти он делал поворот вправо, скрываясь за выступом высокого белого откоса. За поворотом мы увидели лежавшую на берегу ручья черную лодку. Она оказалась очень тяжелой, но мы, попотев, все же столкнули ее в ручей. На дне ее лежали весла с узкими лопастями, тоже нелегкие. Уключины два деревянных колышка с петлями из смоленого каната. На носу железная цепь, продетая в кольцо.
На цепи мы подвели лодку к стоянке, погрузили свое добро, вывели ее в Волгу, уселись и… Хотел сказать – поплыли, но это было бы сильным преувеличением.
Во-первых, ни я, ни Эсбэ грести не умели, да к тому же палец у Эсбэ нарывал, правда, с утра стало немного лучше. Во-вторых, с такой верткой лодкой управляться такими пудовыми веслами даже опытный подмосковный гребец научился бы не скоро. В-третьих, мы с Эсбэ открывали свою первую навигацию не где-нибудь, а на Волге. Не шутка…
Мы трезво оценили свои возможности, и Эсбэ сказал:
– Надо бы потренироваться, но здесь нельзя, мы должны уплыть подальше. Давай пихаться.
У самого берега течения не было заметно – почти как на пруду. Опыт плавания на маленьких плотах по весенним прудам с помощью шеста у нас имелся. Первым на корму с веслом в руках встал я, а Эсбэ для баланса сел на носу. Я оттолкнулся веслом от дна, и мы начали водную часть своего пути в Испанию.
Перевернуться и утонуть мы не боялись, потому что плавали как утки. А то, что на проплывавших мимо баржах волгари ржали при виде такого необычного способа передвижения по реке на лодке, нас не задевало. Была забота посерьезнее – удрать как можно дальше от места реквизиции. Причем должен признаться, что совесть нас тоже не мучила. Ведь мы отправлялись воевать за свободу Испании, мы считали себя представителями великой страны.
