Во весь экран возникло изображение рослого, средних лет господина с седой шевелюрой. Он что-то весело говорил в протянутые со всех сторон микрофоны, улыбался, приветствуя многотысячную толпу…
Покойник… Интересно, будет минута молчания в Организации Объединенных Наций?
Седого сменил другой сюжет: страшные последствия взрыва воздушного лайнера. Полиция ищет «черный ящик»; мина, судя по всему, заложена при посадке в Каире… Среди погибших – известный своими антивоенными выступлениями экс-сенатор Быковски…
– Пока ни одна из экстремистских организаций не взяла на себя ответственность за совершенный террористический акт. По мнению компетентных лиц, в мире наблюдается устойчивая тенденция к увеличению подобных анонимных и не объяснимых с точки зрения политических или религиозных интересов убийств.
Виноградов пожал плечами – так уж и тенденция!
Ерунда, фирма никогда не гналась за дешевым и быстрым успехом… Когда-то, не так уж давно, Владимир Александрович испытал это на себе.
Помнится, первая очередь в тот день ушла куда-то высоко в сторону…
При малейшем сопротивлении они сорвутся и начнут карать. Потом они опомнятся, им сделается невыносимо стыдно, и, чтобы спасти свою совесть от этого стыда, они дружно примутся оправдывать самих себя друг перед другом, и в конце концов эту самую позорную страницу своей жизни они представят себе как самую героическую и, значит, изувечат свою психику на всю оставшуюся жизнь.
А. и Б. Стругацкие
Отягощенные злом
Первая очередь ушла куда-то высоко в сторону. Вторая – плеснула веером под ногами, заставив отвыкшего от подобных забав Виноградова ринуться вслед за попутчиками в узкую щель капонира.
– Чего творят-то, а?
– Ну… война все-таки!
– Серьезно? – удивился Владимир Александрович. – Кто бы мог подумать!
– Извините. Это случайно, видимо. – Голос у молодого с родинкой на щеке капитана был виноватый. Будто это он сам там, в горных сумерках, выцедил зазевавшиеся фигурки и нажал на гашетку. – Я схожу разберусь?
– Куда? – Только сейчас Виноградов и капитан разглядели, что третий их спутник прижимает к подбородку нечто отдаленно похожее на давно не стиранный платок.
– Зацепило?
– Не, ерунда! Камешком… – Ротный, могучий мужик из бывших милиционеров, убрал тряпицу и потрогал не менее грязным пальцем коротенькую царапину. На всякий случай выругавшись, он переспросил: – Куда это?
– Проверю. Разберусь.
– Без тебя разберутся. Тоже мне… Фурманов. – Капитан был здесь вроде замполита и к шуточкам на эту тему вынужденно относился как к издержкам профессионального статуса, – Сиди ровно!
