– Потанцуем?
– Не здесь, Маттео. – Куин удивленно посмотрела на него.
– Это просто танец партнеров по бизнесу, – прошептал он, обхватив ее за талию и проводя сквозь толпу к танцполу. Взяв ее за руку, он начал двигаться под чувственный ритм регги.
– Я не могу так двигать бедрами, – жаловалась она.
– Ослабь контроль, дорогая. Позволь мне вести, – прошептал он ей на ухо.
Она попробовала, но все равно постоянно наступала ему на ноги и сбивалась. Маттео прижал ее к себе сильнее, заставляя двигаться с ним в унисон.
– Хорошо, что ты понимаешь, когда нужно поддаться мужчине, а иначе даже не представляю, что стал бы с тобой делать.
– Маттео! – воскликнула она.
– А что? Нас никто не слышит.
Да, но его слова заставляли ее сердце биться чаще.
А тело моментально реагировало на его приближение, и она сразу теряла самообладание. И дело было совсем не в его харизме. Он был добрым и проницательным, рядом с ним она становилась другим человеком. Куин чувствовала себя счастливой.
Но завтра они разлетятся по разным городам: он в Нью-Йорк, она в Чикаго. И на этом все закончится. Она споткнулась.
– Что случилось?
Она влюбилась в него – вот что. Теперь можно было честно признаться себе в этом.
– Ничего, – ответила она и сглотнула.
– Врать ты так и не научилась, – покачал головой Маттео, внимательно изучив выражение ее лица.
– Мы должны покончить с этим. Мы оба это знаем.
– И когда к тебе пришло такое решение?
– Мы завтра возвращаемся в разные города, к своей привычной жизни.
– И что? Мы живем в эпоху самолетов, скоро в космос на выходные летать будем.
Да, но скоро он остынет к ней, а она не переживет, если ее еще раз бросят.
– О нет. Только не это! – прорычал он, будто прочитав ее мысли. – Я хочу быть с тобой, Куин. Ведь не зря же мы все это затеяли.
Как это понимать? Он хочет быть с ней. И сколько? Месяц? Полгода? Как быстро пропадет его интерес?
Внутри ее все сжалось, и перед глазами встала картина субботнего утра, когда ее разбудили служащие из компании по перевозке вещей. Когда она позвонила Джулиану, который был в Бостоне якобы с братом, выяснилось, что он решил бросить ее и считал подобное завершение семейной жизни вполне цивилизованным. Он даже не приехал сам за вещами, предпочтя вместо этого развлекаться со своей любовницей. Когда рабочие ушли, она прислонилась спиной к двери и съехала по ней на пол, горько заплакав, – то ли от унижения, то ли от облегчения. Самое страшное было рассказать обо всем Уоррену. Как она объяснит, что великолепно подобранная партия была обречена на расставание с самого начала?
