Форма осталась. А человек исчез.
Только теперь Максим сообразил, что стоит на месте. Его ноги не могли больше двигаться, сделались ватными. Он первый раз видел смерть. Жуткую, леденящую кровь. Хотя, наверное, любая смерть жуткая?
Его начал бить озноб. Всё сильнее, сильнее. Его трясло так, что на ногах не устоишь. Он сам не заметил, как опустился на пол, схватился руками за голову. Да нафиг такие приключения! Он не хочет никаких приключений! Он домой хочет, немедленно, сию минуту! И чтобы всё кончилось! Чтобы исчез этот туннель, эти невидимые шары, и чтобы вонючий Рен-Рендук исчез! Выключить их! Выдернуть из розетки!
Ни туннель, ни Рен-Рендук «выключаться» не собирались.
— А если оно опять вернётся? — тихо просипел уцелевший охранник.
Бывший консул выругался вместо ответа. Максим прекрасно понимал, о чём он думает: какое там «если»? Эта штука обязательно вернётся!
Рен-Рендук медленно подошёл к Максиму, поднял станнер, направил ему в лицо. Ощерился, так что усики торчком встали. Он так и сочился ненавистью!
— Из-за тебя всё! Ты специально нас сюда заманил? Отвечай! — и резко ударил!
Максим охнул, схватился за разбитый рот. За что?! Он ведь не знал, куда ведёт дверь! Он и сам с радостью убрался бы отсюда, если бы знал как! Куда угодно убрался бы! Хоть обратно в Вирию!
Происходящее становилось полным бредом. Его вынудили показать дорогу сюда, и его же в этом обвиняют. Хорошенькие дела! А глаза консула наливались дурной, бешеной кровью:
— Ты выведешь наш назад, понял? Туда, откуда мы пришли! И ты будешь идти первым! А если он появится сзади — последним! Понял?! — Ребристый ствол станнера ткнул в лицо, так, что правая щека засаднила: — Вставай!
Рен-Рендук уцепился ему в плечо, дёрнул, заставляя подняться. Оружие плясало перед глазами Максима. Не оставалось ничего другого, как подчиниться.
Назад они шли долго. Гораздо дольше, чем следовало — хронометр понимателя не позволял ошибиться. Они давным-давно должны были выйти в сферический зал. Но туннель всё тянулся и тянулся, медленно поворачивая то влево, то вправо. Заляпанной кровью оранжевой рубболки на обратном пути они не нашли. Максим не удивился этому. Сперва решил, что её засосало в складки пола, потом — что они заблудились, сбились с пути. Повернули не туда. Вот только поворачивать было негде, развилок им не попадалось.
Зато сам туннель чем дальше, тем больше казался Максиму живым. Он едва заметно вздрагивал, вибрировал. Шевелился? Максим спросил бы у спутников, ощущают ли они то же самое. Но разговаривать с тем, кто направляет дуло станнера тебе в затылок, не очень то хочется. Он молчал. И Рен-Рендук молчал большей частью. Лишь изредка огрызался на робкие вопросы своего охранника. Хотя, от чего тот мог его «охранить»? От невидимого шара? Да — ценой своей жизни, и то на один раз. Одноразовый охранник.
