— Осмотрю их после многокомнатных.
Клаудия нервно переминалась с ноги на ногу, упираясь взглядом в его грудь. Вспомнила, как вчера чувствовала его грудь спиной и что произошло сегодня.
— Мы сегодня просто делаем заметки, — сказала она, чтобы только сказать что-нибудь.
— Местный электрик Дон приедет через два дня, проверит проводку.
— Отлично.
Он думал только о ее груди. Хотя и пытался не думать.
Черт.
Кто же знал, что Клаудия носит такое сексуальное белье под этой ужасной униформой? Он уже никогда не сможет смотреть на ее блузу просто так.
Клаудия попыталась обойти его сбоку, на мгновение замешкалась, не отрываясь от планшета.
— Мне надо тебя поблагодарить.
Люк пожал плечами:
— Все в порядке. Я твой должник за то, что в прошлом году был таким упрямым ослом. Я делаю то, что должен был сделать еще тогда. Просто дела на работе были…
— Были?
Люк поморщился от привычной горечи во рту, появлявшейся при этом воспоминании.
— Это не важно. Главное, я теперь здесь и занят делом.
— И я тебе очень, очень благодарна, — улыбнулась Клаудия. — Нужно запомнить этот день и отпраздновать на следующий год, когда «Тропикана» заработает по-настоящему.
Люк улыбнулся ей в ответ, прежде чем полностью осознал смысл ее слов. Улыбка растаяла.
— Ты же понимаешь, я тут временно, Клод, до того, как построим и запустим спа. Потом вернусь в Лондон. Ты прекрасно справишься одна.
Одна. Клаудия не поверила своим ушам. Звучит безнадежно.
— Да, конечно.
Она чувствовала себя полной идиоткой, понастроив воздушных замков. Накрутила фантазий о том, как они будут вместе управлять курортом, как их родители.
Люк не понимал, почему вспыхнули ее глаза. Он не хотел разбивать ее надежды.
— Моя жизнь там, Клод.
Клаудия заставила себя улыбнуться ему в лицо, маскируя боль от этих слов.
Моя жизнь там, Клод.
Его жизнь там. Ее жизнь здесь.
— Конечно, знаю. И ты прав, я прекрасно справлюсь сама.
— Так-то лучше.
Клаудия в ответ тоже попыталась улыбнуться, но улыбка получилась вымученной.
— Увидимся, когда ты вернешься из Кэрнса.
— Да! Должен вернуться через пару часов.
— О’кей.
Пока он спускался вниз, его не покидал дивный образ: зеленый атлас, черные ленточки и карамельные соски.
