Ведь разве может быть иначе?
* * *
На Кольцах поезд простоял недолго. Грузовые бункеры заполнили полиметаллической рудой мелкого помола, а холодильники приняли первую партию пассажиров. Теперь, когда инфраструктура Колец была уже как следует отлажена, спецам-проблемщикам не сиделось на месте. Их ярким пламенем полыхающие неугомонные сердца стремились к новым трудовым победам, подвигам и свершениям.
Пользуясь любой оказией, технари разлетались с обустроенных ныне Колец кто куда. Их ждали чабаны на ледовых пустбищах Европы, полных тучных стад бесцельно слоняющихся выморозков, которых срочно нужно было определить в комфортные мясодойки — а те еще только предстояло отстроить. Рабочие Нептунианских облачных газозаводов жадными хоботами высасывали из атмосферы планеты-гиганта ценные сорта редких газов — и те, накопившись в огромных резервуарах, терпеливо ожидали пуска транссистемного газопровода Нептун-орбитальный — Помары — Ужгород. В ледоломнях койперовского пояса веселые ледозаготовители пластали многокилометровые глыбы темного космического льда, бомбардируя ими из электромагнитных орудий атмосферу Венеры, чтоб на головы курортников, отдыхающих у сернистых источников нет-нет, да и пролился по-земному теплый ностальгический дождичек.
Всем им нужна была помошь.
Но больше всего требовалось умелых рук на самой великой из великих строек знаменитой Десятилетки Больших Свершений.
На строительстве Сан-Сталинграда.
Туда и рванул Пашка, имея за своей светлой пацанской душой украденный еще из гардеробной сто первой спецшколы слизнескаф, стыренную в рабочей столовке на Кольцах буханку черного бородинского хлеба да спертую у растяпы-стропальщика с Пояса астероидов открытку с голофоткой самой главной стройки системы. Из движимого имущества были у него при себе лишь невесть как прибившаяся к нему в скитаниях вакуумная собака Чапа о шести ногах да космокот Дикобраз — страшный, злобный и одноглазый.
Кота Пашка спас от стаи марсианских песковолков, когда пережидал милицейскую облаву на внешней оболочке Марса-15 — огромного орбитального города в форме пятиконечной звезды, одного из многих в ожерелье, что вращалось вокруг столичной планеты. С тех пор кот, даром что был заводным, испытывал к мальчонке большую душевную привязанность и в голодные дни невесть откуда притаскивал ему жирных крысюков — вне зависимости от того, в каком месте необъятной системы они все в этот момент находились.
* * *
