— Пошли, распутница, — сказал Клэйтон, открывая ей дверь. — Если будешь себя хорошо вести по дороге домой, я позволю тебе еще немного шампанского, когда мы приедем.
— Какое шампанское? — спросила она, садясь в машину.
— Шампанское, которое стыло в холодильнике все время, пока мы танцевали. — Он закрыл за ней дверцу и поспешил к своей.
Алиса следила за ним. Она продолжала смотреть на него и когда он включил зажигание. Он насвистывает! Она отморозила себе ноги, а он насвистывает!
— Клэйтон?
— Да.
— Мы сегодня что-то празднуем?
Он протянул руку и сжал ее колено, прежде чем вывести машину со стоянки.
Все, что он ответил, было таинственное “Возможно”. Она почувствовала тревогу.
Клэйтон притянул к себе Алису и замедлил шаги. Все шло по его плану. Был разожжен огонь. Романтичный отблеск пламени мерцал в комнате. Медленная, соблазнительная музыка плыла из стереопроигрывателя и напоминала о любовных ласках. Алиса наслаждалась шампанским. Если все пойдет так же, по плану, они докончат бутылку в постели.
Единственным огорчением была ее внезапная замкнутость. С тех пор, как они покинули ресторан, она была будто расстроена. Он погладил шелковистую кожу ее спины.
— Все в порядке, любовь моя?
— Все прекрасно, — с хрипотцой в голосе ответила она. Затем прокашлялась и попробовала сказать еще раз. — Все замечательно, Клэйтон. — Увидев сомнение на его лице, она быстро добавила: — Это самая романтичная ночь в моей жизни. Обед, танцы, розы, теперь — шампанское и камин. Чего еще может желать женщина?
Он продолжал изучать ее лицо в теплом отблеске огня. Наверное, плохое освещение обмануло его, и он увидел тревогу в ее глазах.
— А мне известно еще кое-что, что может сделать эту ночь более романтичной. — Его пальцы скользнули ей на бедра. Не следовало танцевать так близко к ней. Эта близость тел вызывала в нем немедленную реакцию. Но он надеялся на облегчение напряжения, после того, как задаст очень простой вопрос.
Ее взгляд скользнул по его телу вниз, к напрягшемуся пенису. Она подняла золотистую бровь:
— Что же это такое может быть? — с иронией спросила она.
— Не это, — усмехнулся он.
Он рассмеялся громче, когда увидел разочарование и неверие в ее лице.
— Ну, ладно, попозже — и это тоже.
Он потащил ее поближе к камину. Ему нужно было видеть ее выражение лица. Он хотел запомнить каждую черточку его, каждый изгиб, чтобы, когда он доживет до восьмидесяти, он смог бы припомнить этот момент так ярко, будто это было вчера.
