— Ага! — воскликнул император. — О чем же это?..
— О женщине, на которой ты женишься.
— Какой вздор! — воскликнул Нерон. — Я женюсь на Актее и знаю это без твоих прорицаний.
— Цезарь, — отвечал астролог, — ты женишься на той, которую укажет тебе небо.
Глаза его засверкали, высокая фигура, казалось, еще выросла, он протянул вперед руки и запел монотонным голосом:
Предки ее были могучи в битвах, мудры в совете,
Стройны, как кедр, были жены ее народа
Она прекраснее всех женщин, она как роза в душистом саду,
Она жена знатного мужа, которому суждено быть императором,
Она будет твоей женой, повелитель римлян, так решила судьба.
Песня Бабилла окончилась торжественным возгласом, и он остановился.
— Должно быть, удивительная женщина, — сказал Нерон. — А как ее имя?
— Это скрыто от моих глаз, — отвечал астролог, не желавший выпускать все свои стрелы разом.
— Но я должен знать ее мужа, который будет императором, — сказал Нерон.
Бабилл придумал это предсказание, чтобы сильнее затронуть любопытство Цезаря, возбудив в нем опасения.
— Терпение, — отвечал он, — близок час, когда тайные вещи откроются. Но, — прибавил он, видя, что лицо Нерона омрачилось, — я могу предсказать тебе многое другое.
Он снова устремил взгляд в небо и вдруг задрожал всем телом.
— А! — воскликнул он уже размеренным тоном, каким предсказывал женитьбу Нерона. — Я вижу щит, меч и битву. Стены Сиона крепки, но голод сильнее их. Воины Господа смелы, но враги подавляют их числом. Огонь пожирает храм Господень, и стоны моего народа наполняют мир.
Он устремил свои дикие глаза на слушателей и воскликнул:
— Я говорю вам: здесь тот, в чьих руках победа, кто вступит на священный холм и будет царствовать со славой и могуществом.
Тит стоял позади ложа Нерона.
— Это я, — сказал император.
— Ты! — воскликнул Бабилл.
Тот, кого обагрит кровь его матери,
Будет царствовать, последний Цезарь.
Астролог упал без чувств.
— Не понимаю, что он хотел сказать, — заметил Нерон. — Но что бы ни говорили звезды или он сам, я все равно женюсь на Актее.
