После десятилетий советских насмешек слово «либерализм» с конца 1980-х годов начинает свое победное шествие, давая жизнь и экономическим терминам («либеральные реформы»), и литературным понятиям. В редакции журнала «Знамя», например, среди ежегодных премий появилась премия «За произведение, утверждающее либеральные ценности». Ее лауреатами стали: Григорий Померанц («Записки гадкого утенка», 1993), Соломон Апт (переводы К. Ясперса и Г. Гессе, 1994), Сергей Гандлевский («Трепанация черепа», 1995), Фазиль Искандер («Думающий о России и американец», 1997), Владимир Шаров («Старая девочка», 1998), Андрей Дмитриев («Закрытая книга», 1999), Александр Чудаков («Ложится мгла на старые ступени…», 2000).
Кстати, одновременно с этой премией редакция учредила и премию «За произведение, утверждающее идеалы просвещенного патриотизма». Ее получили: Георгий Владимов («Генерал и его армия», 1994), Олег Ермаков («Последний рассказ о войне», 1995), Дмитрий Тренин («Российская оборонная политика и ближнее зарубежье», 1996), Семен Файбисович («Дядя Адик/Uncle Dick», 1997), Евгений Попов («Подлинная история „Зеленых музыкантов“», 1998), Юрий Арабов («Цезариада», 1999), Николай Работнов («Сороковка», 2000).
Премии можно совершенно спокойно поменять местами: как за либеральные ценности, так и за просвещенный патриотизм наград удостаивалась свободная по посланию проза, поэзия, эссеистика.
Однако очень скоро (в историческом масштабе) понятие «либеральный» приобрело оттенок чего-то сомнительного, а порой и отталкивающего. Причем в устах самих либералов. В обществе произошло отождествление понятия с реальностью, которая характеризовалась «либерализацией цен» и суровой «ценой либеральных реформ». После августа 1991 года в публицистике с легкой руки В. Бондаренко актуализируется термин «либеральный террор». [47]
«В который уже раз либеральная интеллигенция ставит перед собой вопрос: куда податься? Идти во власть, бежать в оппозицию, отправиться в народ? Как и в эпоху „Вех“, интеллигенция все еще обретается снаружи <…> „толкается на площади, голося и перебраниваясь“. И наиболее честный вариант для человека социально ориентированного, но мыслящего – вернуться в себя, как домой». [48]
Да, либеральная интеллигенция начала раскалываться (см. также материалы «конференц-зала» «Раскол в либералах» [Знамя. 2002. №1]). Однако «отколовшаяся» часть уходила не «в себя, как домой», а в антилиберализм.
Одновременно с распадом «гнезд интеллигенции» (творческие союзы и т. п.) происходило переосмысление места и роли мыслящего индивидуума, в том числе и писателя. Начало 1990-х годов – это время самой громкой полемики между либералами-«западниками» и «ультрапатриотами»).
