Кто-то заходил сюда без нее. Нет, она не обнаружила следы чьего-то присутствия, это было скорее инстинктивное ощущение.
Грейс настороженно поднялась по лестнице на второй этаж. Ощущение того, что здесь кто-то побывал, усилилось, особенно в спальне. Она ночевала в коттедже, если Луки не было дома или он допоздна занимался бизнесом, а такое случалось все чаще на втором году их совместной жизни. Грейс очень не хватало мужа, но она пользовалась возможностью поработать подольше.
Одно женщина знала твердо: если Лука на Сицилии, он непременно придет. Она просыпалась в его объятиях, и они предавались любви, и Грейс говорила себе, что все у них прекрасно.
Заглянув в корзину для белья, она обнаружила свои старые джинсы и запачканную краской толстовку, в которой работала в последний раз.
Ее сладостно-горькое путешествие по тропинкам памяти прервал звук открывающейся входной двери.
– Кто там? – окликнула она, спеша к лестнице, и собралась спуститься, но поймала взгляд Луки, который стоял в дверях.
– Что ты хотел? – Впервые с тех пор, как он ее нашел, они оказались наедине.
Лили рядом не было, и незачем было смягчать тон, поэтому Грейс не пыталась скрыть враждебность.
Она обратила внимание на то, что он снял перевязь. Лука был в черных джинсах и голубом джемпере и стоял, скрестив руки на груди. Темная щетина, покрывавшая подбородок, придавала ему зловещий вид.
– Франческо Кальветти пригласил нас на день рождения во Флоренцию в следующую пятницу, – объявил он без всяких предисловий.
– Почему он отмечает его во Флоренции?
Этот Франческо такой же гангстер, как ее муж. Именно после того, как Лука вместе с ним вложил деньги в сеть казино и ночных клубов, с ее мужем начали происходить перемены…
– Он купил там гостиницу. Я принял приглашение и от твоего имени.
– Это слишком скоро.
– Меня не интересует твое мнение. Я просто ставлю тебя в известность.
– А как же Лили?
– Мама согласилась посидеть с ней.
– Это невозможно!
Грейс не собиралась оставлять ребенка ради того, чтобы присутствовать на этом празднике.
– Еще я поговорил с местным священником по поводу крещения дочери, – продолжал Лука, словно не слыша ее. – И записал Лили на первое воскресенье января.
– Знаешь что? – Она стремительно спустилась по лестнице. – Крестины мы можем обсудить и потом. Я не брошу Лили ради идиотской вечеринки.
– Это не идиотская вечеринка. Это важное мероприятие, и ты пойдешь со мной, как преданная жена.
Преданная жена…
Лука не пытался изображать мир и согласие с женой перед своими домочадцами, но на круг его делового общения это не распространялось. Он ждал, что она будет повсюду сопровождать его и вести себя как послушная жена. Что она будет играть роль любящей подруги человека, которого ненавидит всей душой. А если ей это не удастся, последствия будут весьма суровыми.
