Чарльз продолжал нахваливать Джинни, которой искренне желал добра; кроме того, если она сойдется с молодым человеком, его можно будет использовать: Чарльзу понадобится его покровительство и помощь.
— Да, — возразил Стив, — она неглупа и ловка, но временами на нее нападает рассеянность.
— Она мне говорила, что вы бранили ее.
Стив промолчал и не извинился перед Эвери за то, что бранил его дочь, но тот продолжил разговор об Анне:
— Я говорил ей, что вы правы, и она дала слово быть внимательной, а она держит свое слово. — Чарльз помолчал, потом сказал доверительно: — Ее можно понять: расскажу вам по секрету, что в ее жизни только что случилось большое горе — она потеряла лучшую подругу. Та скончалась на ее руках. Поэтому я не сразу взял Анну в лагерь — решил, что, живя уединенно, с моей сестрой, она скорее оправится от потери. Только, пожалуйста, не давайте ей понять, что я вам рассказал об этом. Она гордая девушка. Мы были в разлуке шесть лет, и за эти годы она потеряла дом, любимые вещи, война разрушила все, что она помнила и любила. На Западе она придет в себя — поможет перемена жизни, новая обстановка, но пока ей трудно. Теперь вы понимаете?
Помогая Чарльзу устанавливать клетки с цыплятами, Стив медленно кивнул. Да, он мог это понять — он сам испытал потерю лучшего друга и родного дома, испытал и еще многое. Теперь он понимал, почему Анна плакала ночью в фургоне, понимал и печальную задумчивость, которая внезапно охватывала ее. Он сожалел о своих подозрениях, о резкости в обращении с Анной, такой ранимой. Удивительно, что она не возненавидела его. Если бы она ему доверилась, рассказала о себе! Теперь он вспомнил, что она пыталась, но это был смутный намек, и он ее не понял.
Потеряла лучшую подругу. Но подруга умерла, а его лучший друг был убит, а потом… Не надо вспоминать — он отомстил за все, хладнокровный убийца наказан. Теперь он не должен отвлекаться на воспоминания, пока не выполнит свою задачу. Он…
— Спасибо, Стив, мы с вами хорошо укрепили эти корзины, — сказал Чарльз Эвери. — Вы обещаете мне не говорить Анне, что я вам рассказал о ней?
— Слово чести, сэр!
— Это самое ценное, что человек имеет и может дать другому.
— Да, но мы, южане, и это потеряли. Мы клялись сохранить свои дома, семьи, друзей, имущество — и не могли сдержать свои клятвы.
— Да, важнее всего сохранить свою гордость. Янки не позволили нам этого — они унизили нас, растоптали в нас чувство собственного достоинства.
