– Ну, я же говорил, говорил! – обрадовался оборотень. – Все на свете чего-нибудь да боятся.
– Все? Все-все? – не поверил Тасукэ. – И ты тоже?
– Я? – задумался оборотень. – По правде говоря, боюсь я вареных баклажанов. Прямо до дрожи боюсь. Запах у них противный, с ума меня сводит.
«Вот дурачок! – подумал Масуд. – Какому-то неизвестному прохожему взять и выболтать свою тайну… Должно быть, это был ненастоящий оборотень. Глупый, какой-то недооборотень…»
Зухра беззвучно рассмеялась:
«Недооборотень? Смешное слово. Нет, оборотень как раз был самый обыкновенный. Он же все время был один, вот и забыл, что при разговоре с незнакомцами мудрее всего держать язык за зубами. И уж не откровенничать с кем попало».
– Слушай же, что было дальше. Посмотрел оборотень в окошко. «Светает уже, пора мне уходить, – говорит. – Приходи завтра, я тебя пугать буду!»
На следующую ночь Тасукэ снова отправился в храм. Захватил он с собой большой чан с крышкой и много-много баклажанов принес. Сварил их, крышкой закрыл и ждать стал, когда оборотень пожалует. В полночь тот явился. Идет, потом обливается. Присмотрелся Тасукэ получше, видит – несет оборотень большой мешок. Отдышался и говорит:
– Ну, готовься, сейчас я тебя пугать буду.
Вынул он из мешка горсть золотых монет и в Тасукэ швырнул.
– Ну что, страшно тебе? – спрашивает. – Сейчас еще страшнее будет.
Бросился Тасукэ от оборотня, бегает по храму и кричит:
– Ой, боюсь! Ах, боюсь!
Масуд громко рассмеялся. И с удивлением заметил, что вокруг не чернющая-пречернющая ночь, а всего лишь темно-фиолетовые сумерки. Высоко в небесах мерцают яркие звезды, а луна льет прозрачный голубой свет на деревья и траву, на Зухру и на него, глупого трусливого мальчишку. Даже сказка про оборотня перестала быть страшной, да и сам оборотень перед мысленным взором Масуда вдруг превратился в никчемного суетного старикашку, который не может испугать никого.
– Обрадовался оборотень, – продолжала Зухра. – Кричит: «Все чего-нибудь боятся! Я был прав!» Бегал Тасукэ по храму до тех пор, пока оборотень весь пол золотом не усыпал. А потом подбежал к чану да крышку-то и открыл. Вырвался оттуда пар, и наполнился храм запахом вареных баклажанов. Поморщился оборотень, задергался весь, а потом опрометью из храма бросился. Выбежал в сад, за дерево схватился и превратился в гриб, большой-пребольшой.
Обрадовались жители деревни, что от оборотня избавились. Накупили у Тасукэ в благодарность много-много трав и снадобий. А потом пошли в храм золотые монеты собирать. Смотрят – а это и не монеты вовсе, а грибочки. Так ни с чем и ушли.
