15 декабря мне пришлось принимать решение: или с 1 января мы начнем использовать компьютер, который уже почти год стоял в офисе, или нашей бухгалтерии придется еще три недели вручную готовить документы и бланки для нового года. Я поговорил с нашим чудо-программистом.
– Питер, мы начнем пользоваться компьютером с 1 января.
– Это невозможно!
– Мы это сделаем.
– Алан, я не понимаю, как. Я тут раскопал кое-что новое, и думаю, что смогу сделать так, чтобы программа смогла обрабатывать данные по пяти тысячам квартир, и…
– Питер, у нас всего две тысячи.
– Но я хочу учесть перспективу роста!
– Нам пора начинать использовать результаты твоей работы. А то мне придется прямо сейчас дать трем бухгалтерам задание вручную готовить документацию для следующего года. А если мы не начнем пользоваться компьютером в январе, то будет ужасная неразбериха, когда мы попытаемся сочетать бумажные данные первых месяцев и компьютерный учет последующих.
– Я понимаю, но хочу улучшить программу, насколько это возможно. Мне нужно больше времени. Может, к 1 марта?
– 1 января, и это не обсуждается! Если программа несовершенна, пускай. Нам лучше начать применять то, что ты можешь закончить к 1 января, чем ждать идеальной программы до скончания века.
Питер вздохнул:
– Я постараюсь…
7 января мы начали использовать свой новый компьютер. Наверное, боги программирования благоволили нам, потому что переход на компьютерный учет прошел на удивление гладко. Да, новая программа явно была не идеальной, но работала вполне удовлетворительно, и я был рад, что мы вырвались из оков совершенства.
Через некоторое время я участвовал в производстве двух полнометражных фильмов. Планирование было увлекательным делом, но я и представить не мог, насколько нудным и рутинным процессом будут сами съемки. А потом мне показалось, что постпродакшн (монтаж, создание музыки, звуковых эффектов) никогда не закончится. Я на опыте убедился в правде голливудского высказывания, что фильм нельзя закончить: в какой-то момент просто приходится прекратить работу над ним и рассылать результат по кинотеатрам.
Сбросьте оковы совершенства.
Однажды моя шестилетняя дочь Хезер пришла ко мне в библиотеку и показала мне два своих рисунка.
– Это быстрый рисунок, а это медленный рисунок, – сказала она.
– Это потому, что ты нарисовала этот быстро, а тот медленно? – спросил я.
– Да.
Они оба мне понравились. Хезер нравилось получать удовольствие, а совершенство ее не волновало. В результате, я думаю, она больше приблизилась к совершенству, чем большинство из нас. Ей даже не нужно было
