Советские ограничения на строительство, на аренду земли и операции с ней практически исчезли в начале 90-х годов, и вокруг городов за несколько лет выросли поселки коттеджей и дач. Существенная часть сельских домов была перекуплена горожанами, которые часть своих ресурсов, сил и времени вложили в создание и благоустройство распределенного жилья.
Распределив свою жизнь между городской квартирой и дачей, люди стали спокойнее относиться к «реальности», то есть к государству, его институтам и государственной службе. Они знают, что «на самом деле» государство им уже не опасно, а с теми государственными людьми, которые имеют к ним претензии, всегда можно договориться – поторговавшись, естественно. Да и сами государственные люди, имеющие квартиры в городе и дачи в пригородах, живут точно так же, как и все другие, и им всегда и все можно объяснить – но только если объяснение происходит «на самом деле», а не «в реальности».
Административный рынок
Если распределенный образ жизни есть «на самом деле» другая сторона того общества, которое существует «в реальности», то государству «на самом деле» соответствует административный рынок. Административный рынок порождает распределенный образ жизни – как среду, в которой только и можно выжить людям, находящимся в административно-рыночных отношениях. А распределенный образ жизни воспроизводит административный рынок как каркас своего собственного существования.
Административный рынок есть негласная и неявная система отношений между теми, кто производит, и теми, кто распределяет в плановой в прошлом экономике, которая продолжает существовать после смерти КПСС, Госплана и прочих институтов советской власти.
Советский административный рынок трансформировался в российский, где «на самом деле» идет торг между регионами России и ее центром, между олигархами и региональными баронами, между олигархами и федеральной властью, между бандитами и частными предпринимателями. Суть отношений между «реальностью» и «на самом деле» за десятилетие ничуть не изменилась по сравнению с советским периодом истории России. Разрыв между описаниями того, что есть «в реальности» государства, и того, что происходит «на самом деле», сейчас ничуть не меньший, чем во времена Брежнева.
За десять лет в стране сформировалось очень богатое возможностями пространство административного торга, в котором любые проблемы распределенного образа жизни могут быть решены тем или иным способом, начиная от социальной дискредитации или физической ликвидации «недоговороспособных» и до института решения всех проблем в бане.
