Итак, откроем книгу, написанную «могильщиками Эйнштейна», и прочитаем, что же говорится здесь, например, об эфире. По мнению авторов книги, Майкельсон и Морли, неправильно интерпретировав погрешность измерения, фальсифицировали результаты эксперимента. Однако аргументы наших современников вызывают мало доверия: и Майкельсон, и Морли были ярыми сторонниками теории эфира, им хотелось доказать ее правоту, подкрепить ее истинность с помощью цифр и фактов – ан нет, не получилось.
Дабы передергивать и подтасовывать научные выводы, хороши и мелкие исторические неточности. В том памятном 1881 году эксперимент, собственно говоря, проводил один лишь Майкельсон. Морли повторил его только в 1887 году – повторил с тем же самым успехом. Итак, проведены были два эксперимента, и результат их оказался одинаков. И впоследствии были предприняты попытки обнаружить эфирный ветер – в 1926 году физиком Кеннеди, в 1930 году его коллегой Иоосом из Иены. Галецки и Марквардт умалчивают об этом – так же, как и о прецизионных измерениях, проведенных в недавнее время с помощью лазеров. Эти эксперименты не оставляют сомнений: свет с одинаковой скоростью распространяется в любом направлении. Вместо того чтобы добросовестно перечислить все проведенные опыты, наши оппоненты ссылаются на эксперимент, поставленный в 1933 году Дейтоном Миллером. Сей доблестный искатель истины не поленился взобраться на гору, где, как предполагал он, особенно привольно струятся потоки эфира. Гипотеза эта лишь подчеркивает наивность Миллера. Уже через несколько лет Пикар и Штахель экспериментально опровергли это воззрение. Итак, утверждать, что «эфирный ветер» все-таки существует, столь же вздорно, что и уверять, будто теория Эйнштейна «насквозь фальшива». Ведь Эйнштейн, опираясь на результаты, полученные Майкельсоном и Морли (вот тут-то наши оппоненты правы), сделал вывод, что скорость света равна неизменной величине, то есть равна константе.
Столь же мало почтительно Галецки и Марквардт обходятся с другими экспериментальными фактами. Так, вспоминая опыты, проводившиеся в пятидесятые годы (тогда было обнаружено, что долговечность определенных элементарных частиц – мюонов – возрастает по мере того, как их скорость движения в атмосфере приближается к скорости света), кельнские ученые указывают на некоторые слабости в постановке этих давних экспериментов. Между тем позднейшие опыты, проведенные на огромных, ультрасовременных ускорителях, блестяще подтвердили выводы Эйнштейна, предсказывавшего, что «время растягивается». Гапеики и Марквардт упомянули эти эксперименты, но усомнились в их итогах, поведя речь о якобы имевших место ошибках и сбоях в работе детектора, подсчитывавшего частицы.
