Успокаивающим движением Тео обнимает ее за узкие плечи. Он наклоняется к ней и слышит ответ:
— Но ведь нет правила без исключения. Я же ничего не прошу для себя, я хочу только помочь!
— Успокойся и выпей наконец свой кофе. А потом мы выйдем на воздух. Нас ждут последние лучи весеннего солнца.
В парке Гумбольдта парочка выбирает широкие дорожки, избегая укромных уголков. Быть замеченными другими гуляющими — значит своевременно их увидеть. Они идут под руку. Хильда Гёбель внимательно слушает, что спокойно и деловито рассказывает ей спутник. Только его настороженный взгляд выдает в нем не просто влюбленного.
— Отто в последний момент предупредили. Кто — мы не знаем. Его хотели схватить, но он успел скрыться. Они опоздали буквально на несколько минут. Он ничего не сообщил нам о себе. Должно быть, его явка провалена, но он вовремя это заметил и избежал ловушки. Потом исчез, словно пропал с лица земли. И только когда ты сказала о странном поведении твоей матери, мы вспомнили, что он прежде работал с твоим отцом. Мы проверили — твоя мать прячет его у себя.
— Вот почему она недовольна моими внезапными визитами, вот откуда ее нервозность!
— Она же не могла знать, как ты себя поведешь в этом случае!
— Моя мать… — Хильда замирает. Ее глаза широко распахиваются. Бледные щеки покрываются болезненным румянцем. — Стало быть, моя мать считает меня доносчицей!
— Но ты работаешь в министерстве иностранных дел!
— Тео, ты мог бы заподозрить меня в чем-нибудь плохом?
— Но я же тебя знаю!
— А моя мать?
— Никто не должен знать, чем ты занимаешься в действительности, даже твоя мать. Иначе ты погибнешь.
— Значит, я должна смириться с тем, что она считает меня предательницей? Значит, я должна равнодушно смотреть на то, как моя мать боится меня, стыдится, что у нее такая дочь? Тео! Ты что, не понимаешь? Ведь речь идет о моей матери!
— Речь идет о твоей безопасности!
Хильда Гёбель всем корпусом поворачивается к спутнику и смотрит ему в глаза:
— Да, я помню о своем задании. Но могу ли я желать безопасности такой ценой? — Спокойно, почти безучастно она отворачивается в сторону.
Но Тео, который держит руку Хильды, чувствует, как ее охватывает волнение. «Откуда у этой девочки такое самообладание? — думает он. — Другие женщины в подобной ситуации вышли бы из себя, стали бы плакать или кричать».
— Тео, я знаю, что делаю. Десять лет меня не покидает чувство страха. Я понимаю, что такое опасность. Моя мать ходит по краю пропасти и не подозревает, что будет, если Отто найдут у нее. Тео, я подчинюсь любому решению. Но я не хочу ценою жизни другого человека обеспечить себе безопасность.
