— Ну? — злобно надавила Нат.
— Какова вероятность того, что через пару часов после нашего приземления на нас нападает банда ребят, чье нашествие двигается в паре километров севернее? Зачем им было нападать на НАС, да еще и после того, как мы вооружились? В меня выстрелили раз восемь.
Какова вероятность того, что старший какой-то полевой группы через минуты три после нашего попадания в гробницу получает записку, что гробницу грабят и что ему надо убить грабителей? А лучше — захватить живьем. Живьем!
— И что? Низкая, и что с того? — буркнула Нат, сопротивляясь пониманию ситуации.
— А то, что сразу после приземления кто-то направил на нас отряд мохнатиков. А после падения в гробницу — кольчужных. Не слишком ли кто-то за нами присматривает?
— Кулоны… — прошептала Мара.
— Именно. Но если мы найдем остальных живыми и здоровыми — то ничего не теряем.
— А если не найдем? — с опасением на грани страха спросила Нат.
— Значит, их кто-то нашел по кулончикам раньше нас. И если не зарезал сразу, то нам их выручать.
— Прям сказка какая-то. — прошептала Мара.
— Ага. — охотно согласился я.
Я посмотрел на зависших в своих мыслях девушек и повернулся к лучникам.
— Войны, покажите не трех свободных лошадей?
— Лошадей? — спросили девушки хором выскочив из моих мыслей. Получилась так, как будто они спросили Тараканов? Один из лучников поднялся и вышел. Я — за ним.
— Ох! Тляк! — взвизгнул я, увидев восьмерых животных, валившихся на песке у входа.
— И что, на ЭТО мне придется сесть? — нервно спросила Нат.
— Ага. Только глаза завяжем и вперед. — рассеянно ответила ей Мара, круглыми глазами глядя на наших лошадок.
— А что вам не нравиться? Ездят же люди и даже лошадьми называют, хотя и звучит по другому.
— Ну не называть же им их верблюд толщиной с медведя, носящий на морде оленьи рога и имеющий заячий хвост. Это уже имя собственное вождя индейцев. — всплеснула руками Нат.
— Да уж. — согласился я с ее описанием, чтобы не вступать в спор, как должен называться давно не стриженый гибрид жирафа с мелкой породой ветвистобивневых мамонтов.
— Которые наши? — деловито спросила Мара лучников, пока я задумчиво играл в гляделки с крупным черным мохнатым существом, флегматично что-то жующим.
— Какие вам ваш мужчина выберет — те и ваши. — спокойно ответил лучник. Ради наблюдения за лицами девушек я подавил в себе желание немедленно почесать за большим черным собачьим ухом.
Лицо Мары демонстрировало полное непонимание — хамят ей или немедленно начать просветительскую работу о равенстве полов. Нат ожидающе смотрела на меня, затаив в глазах ожидание момента, когда надо будет что-нибудь перевязать, и хрен она даст своему мужчине выбирать, чем и как. Наивная.
