Когда они подходили к дому, Минга уже хлопотала вокруг скотины — сама задавала ей корм.
Увидев их, она не сразу пришла в себя от удивления, недоумевая, кто такой Таго и кем он им доводится? Цван попытался ей это объяснить, но оказалось, что и он ничего не понял: Таго был сын сына Джузеппе, но этот сын Джузеппе родился не здесь, и о его существовании они никогда не подозревали.
Парень говорил мало, но не казался смущенным. Минга на скорую руку собрала завтрак, и он поел с аппетитом, но от вина отказался. Это была новость, несколько подорвавшая высокое представление Цвана о своем роде.
Тем временем встала Сперанца. Она уже научилась сама одеваться и теперь молча спускалась по лестнице, босиком, но с башмаками в руках.
Она остановилась возле стола и, широко раскрыв свои большие голубые глаза, вопросительно уставилась на Таго.
— Вот, это твой родич! Он тоже Мори… Я за ним сходил сегодня ночью… — объяснил ей дед.
Девочка, все так же не сводя глаз с гостя, подошла поближе. Таго улыбнулся и погладил ее по голове.
Когда мужчины встали из-за стола, она пошла за ними. Цван стал рассказывать Таго, что нужно делать, и знакомил его с животными, давая подробное объяснение характеру каждого из них.
— Поосторожнее с Красным — того и гляди лягнет… Да и со Стеллой — бодается…
Сперанца молча стояла позади.
Но вдруг за спиной мужчин, взявшихся за вилы, чтобы ворошить сено, раздался ее голос:
— Теперь я никуда не поеду… Я останусь здесь с Таго, вот.
Цван обернулся, бросил вилы и, сдвинув шапку на затылок, присел на корточки перед девочкой.
— Скажи по правде: он тебе нравится, а? Раненько начинаешь… Но выбрала ты неплохо! Нет лучше, как взять в мужья Мори… Спроси у бабушки!
Минга, стоявшая неподалеку, сокрушенно вздыхала:
— Будет тебе! Нашел о чем толковать с шестилетней девочкой. Да, вы, Мори, хороши… чтобы мучить жен!
— Но ты слышала? Она говорит, что не хочет уезжать, потому что увидела Таго…
— Да. Теперь мне не будет скучно. Вы с бабушкой старые и не ходите со мной в долину. И на ослике меня не возите. А с ним будет совсем по-другому… — объяснила Сперанца.
В результате этой исповеди Таго был освобожден ото всех дел, чтобы он мог побыть с девочкой. Это был ее последний день в долине, и старики хотели, чтобы она повеселилась.
