Но все было еще не так плохо, пока их противниками были такие же как они, простые солдаты, выполнявшие приказы. Но Синдикат проигрывал войну. Одна за другой их армии были разбиты и, когда планета утонула в огне[9], на улицы вышли гражданские. Вооруженные в лучшем случае дробовиком или пистолетом против закованных в боевые доспехи пехотинцев, состоящих сплошь из металла Голиафов или осадных танков с толщиной брони почти в метр… у них не было шансов. Они гибли, меняя одного конфедерата на сотню своих, но отказывались сдаваться, ведомые той ненавистью, что всегда сопровождает человеческие войны.
Джим сломался на второй день этой бойни. Когда из окна наполовину разрушенного здания высунулась тонкая девичья рука, с трудом держащая массивный пистолет и дуло уперлось прямо в забрало шлема, он просто стоял и смотрел в горящие глаза на запачканном кровью личике и ждал исполнения приговора.
Спас его тогда вовсе не Финдли, замыкающий колонну, а недавно назначенный сержант, имя которого Рейнор даже не пытался запомнить — люди вокруг него менялись с такой частотой, что он давно бросил попытки как-то их различать. Тяжелая восьмимиллиметровая игла, выпущенная из его винтовки, с легкостью пробивающая стальную пластину толщиной в сантиметр, оборвала ниточку ее жизни быстрее, чем Джим успел зажмуриться.
Дальше все вокруг заслонила багровая пелена слепой, не рассуждающей ненависти. В себя Рейнора привели сухие щелчки винтовки, пытающейся выстрелить несуществующим патроном. Усилием воли заставив себя прекратить нажимать на спусковой курок, Джим огляделся вокруг. Из всего отряда в живых остались только он и Тайкус, начавший стрелять в тот же момент, когда его друг застрелил своего командира.
— Так не должно быть, Тайкус… — прошептал рухнувший на колени Джим, которого вдруг перестали держать ноги. — Так не должно быть…
— Ты чертовски прав, малыш Джимми… Ты знаешь — я далеко не ангел, но это…
Они еще долго сидели там, на месте гибели своего отряда, два дезертира на агонизирующей планете и молчали. Оба понимали, что только что подписали себе смертный приговор — с предателями у Конфедерации был короткий разговор.
Потом было бегство, несколько дней сумасшедшей войны против всех — и защитников планеты, стрелявших во все, что носило синие цвета Конфедерации, и ее захватчиков. Был захваченный транспорт повстанцев, на котором они сбежали с планеты. Был долгий перелет до планеты Шайло — развивающейся аграрной колонии, находящейся вдалеке от кровавых событий в секторе.
